Первой шагнула внутрь я. За мной — Мартен, неся масляную лампу. Свечение её было тёплым, желтоватым, но слабым, и в густой темноте коридора казалось скорее пятном на чёрном бархате, чем настоящим источником света. Пламя потрескивало, отбрасывая на каменные стены дрожащие тени.

Ступени были узкими и крутыми, вырубленными из цельного камня. Никакой отделки, никаких перил — только время и следы, оставленные сотнями ног за века. Я шла осторожно, прижимая ладонь к влажной стене. Она была холодной, как лезвие клинка, и шероховатой — местами покрытой мхом. Пахло старым камнем, пылью и… магией.

Да — магия здесь чувствовалась. Как невидимая пелена. Как вязкая дымка, едва уловимая, но неотвратимо реальная. Я ощущала её всей кожей. Она тянулась по коридорам, напитывала камни, спускалась каплями со сводов, будто воздух сам стал густым от силы, веками не тронутой.

«Место силы…» — вдруг вспомнилось.

Детская книга, переписанная от руки, из той самой башни в Веарисе, где я училась. «Тайны Замковых Корней». Я читала её по ночам, под одеялом, с волшебной, наколдованной специально для этого дела лампой — чтобы наставница не отобрала. Там говорилось, что древние замки строились не просто так, а над точками пересечения магических течений. Что подземелья — это их якоря. Там хранили знания, реликвии, печати, а иногда и... то, о чём нельзя было писать в книгах.

Я сглотнула, стараясь не поддаться страху. Это был просто холод, просто тьма. И ничего более.

— Осторожно, здесь ступень слегка под наклоном, — вполголоса сказал Мартен позади. Его голос отразился от стен гулкой волной, как будто мы были не вдвоём, а шли целым отрядом.

Я кивнула, хоть он, конечно, не видел.

— Не думал, что здесь будет так… тихо, — продолжил он, пытаясь прогнать напряжение. — Знаете, когда я сюда первый раз спускался, казалось, что кто-то наблюдает. Прямо за спиной. А когда оглядывался — видел только стены и пыль.

Я не ответила. Молчание казалось более уместным, чем разговор. Слова мешали слышать... слышать то, что было глубже звуков.

Шаги наши глухо отдавались в камне. Где-то наверху, совсем далеко, скрипнула балка — как будто другой мир, дневной, живой, напоминал, что он всё ещё существует. Но здесь, внизу, всё было иначе. Ни сквозняка, ни сырости, ни плесени — Мартен не солгал. Подземелья оказались на удивление сухими. И холодными — до ломоты в суставах, до поёживания под плащом.

Я остановилась, когда почувствовала — дальше начинается нечто иное. Узкий коридор расширился, открываясь в небольшое помещение. Каменные своды опирались на толстые колонны. На стенах были видны знаки — полустёртые, но всё ещё различимые: древние символы, от которых веяло старой, густой магией.

— Здесь, — сказал Мартен, указывая лампой влево. — Две двери — рядом. А дальше, в самом конце, третья.

Я посмотрела вперёд. В темноте коридора уже маячила первая дверь. Глухая, тёмная, без ручек. И без замочной скважины.

Почему они закрыты? Что за сила держит их взаперти?

Я шагнула вперёд, в сторону двери — но не прикоснулась. Не сразу.

— Как ты думаешь, — спросила я, тихо, больше для себя, — их когда-нибудь вообще открывали?

Мартен пожал плечами.

— Кто знает. Лет сто назад, может, и открывали. Или никогда.

— Отлично, — пробормотала я. — Прямо как в сказках. Тайна внутри тайны.

Я подошла к двери ближе. Тяжёлая, как и говорил он. Вырезана, или вылита из тёмного, чуть зеленоватого металла, с легким медным отливом. Едва заметный орнамент бежал по её поверхности, а в самом центре — круглый знак. Магическая звезда с витиеватыми линиями.