— Она не беременна, мой лорд, — ответил целитель.

— Оставь нас, Эдмунд.

— Конечно, ваша светлость.

Целитель засобирался и быстро вышел, оставив нас наедине.

Я вся подобралась. Села. Аданат сидел в кресле, широко расставив ноги. Локти были на коленях. Смотрел исподлобья прямо на меня.

Не мигая. Холодно. Мрачно.

За эту неделю я многое узнала об этом мире. И хоть чуть-чуть, но начинала понимать мир.

Аданат молчал. Но я чувствовала — сейчас он скажет что-то важное. Что-то, что перевернёт всё.

Неужели опоздала с побегом? Хотя как я могла. Против троих гвардейцев-драконов у меня не было шанса.

Я вцепилась в подлокотники кресла. Сжала с такой силой, что стало больно — резные узоры врезались в едва зажившие ладони.

Дракон молчал. Смотрел на меня. В этом взгляде не было ни гнева, ни злости. Только… пустота. Или — нет, не пустота. Что-то другое. Глубокое. Дикая, застарелая горечь и усталость. Такая, как бывает у тех, кто слишком долго воюет — не только с врагами, но и с собой.

Я затаила дыхание.

А потом он произнёс:

— Мы с тобой разводимся, Ирида. Я встретил свою истинную.