– Я буду биться за свое, Василий, просто так тебе все это с рук не сойдет! Есть закон, и суд поддержит мать, учитывая, что ты давал на все согласие, а в графе «отец» в свидетельстве о рождении Лены твои имя и фамилия стоят!

Прищуривается. Не нравится то, что я говорю. и Вася руки на груди перекрещивает. Выпячивает подбородок вперед.

– Ну, суд так суд. Только, я надеюсь, ты помнишь, какие у меня связи, и, когда я тебя засужу, – не обижайся.

Прикрываю веки, делаю глубокий вдох.

– Мне некуда идти, Вася, дочка в больнице, нужны большие деньги, люди, чтобы своих детей спасти, все продают – квартиры, машины… там миллионы нужны, как мне врач намекнул…

Слезы все-таки скатываются по щекам, когда я в пустые глаза своего будущего бывшего мужа смотрю.

– Эта квартира принадлежит моей матери, и, если ты хоть на мгновение подумала, что можешь ею распоряжаться, чтобы лечение оплатить, – разочарую. Права не имеешь, даже если попытаешься что-то доказать, то только в суде, а процесс будет длительный, и ты все равно проиграешь, даже без моих связей по документам все принадлежит матери моей, так что иди и ищи деньги в другом месте.

Меня трясти начинает. Кажется, что я вообще не знаю человека, который стоит передо мной. Это не мой муж. Его заколдовали. Одурманили. Промыли мозги. Все что угодно, но тот парень из моих воспоминаний и вот этот бесчувственный и жестокий человек не имеют между собой ничего общего.

Наконец Василий будто устает от меня, от моих эмоций, разворачивается и подбирает свой мобильный телефон.

– Кому ты звонишь? – спрашиваю в ужасе, мне уже кажется, что в полицию, чтобы меня вывели.

– Матери звоню.

Отвечает коротко, а я лишь моргаю непонимающе, спустя пару секунд только задаю вопрос:

– Зачем?!

Вася отлипает от телефона и пожимает плечами. Вроде все те же повадки, привычки, но во мне рождается четкое омерзение.

– Мать сказала, что если возникнут проблемы и недопонимание, то она поможет разрешить конфликт быстро.

– То есть твоя мать обо всем знает?! – выпаливаю и уже понимаю, что ответ будет положительным, еще до того, как его озвучивает Вася.

– Да. Именно так. Я ей сказал, что у меня другая есть и что тебя я пока жалею, хотел подготовить. Все-таки не первый год вместе, но…

Тру лицо ладонями, мне так плохо становится…

Кажется, что я застыла в каком-то театре абсурда. Мой муж зовет на помощь мамочку, чтобы она выставила за дверь законную жену…

Бред сумасшедшего…

– Не стоит звонить, – выговариваю спокойно. Просто отмирает все внутри. Я смотрю на человека, которого любила, и ощущаю, как нить между нами рвется, словно кто-то просто щелкает ножницами – и все исчезает.

Остается лишь мерзкое послевкусие, а я понимаю, что не достучаться. Не дозваться. Да и не хочу на это свои силы тратить, энергию.

Она мне еще понадобится, чтобы Лену спасать.

– Дай мне пару дней – и больше ты меня не увидишь, – наконец выговариваю и в глаза мужа смотрю.

– В смысле, пару дней? – вопрошает удивленно.

- В прямом. Чтобы я поняла, что и как делать, а главное – куда идти. Или ты хочешь, чтобы я с больным ребенком на улице жила?!

8.29

Пожимает плечами. Дает понять, что ему глубоко безразлично, где и как я буду жить.

– Послушай, знаю я эти байки, ребенком будешь прикрываться и в итоге в эту квартиру зубами вцепишься. Никаких дней я тебе не дам! Так что советую быстренько собрать вещички, потому что, если начну за тебя собирать я…

Делает многозначительную паузу и бьет словами наотмашь:

– Тебе не понравится, как именно я это буду делать…

– Гори ты синим пламенем! Надеюсь, тебе за все воздастся! – кричу в отчаянии.