— Слушай, я понимаю: ты недавно родила, гормоны, послеродовая… Ты сама не своя, птичка. Остынешь — и поговорим. А теперь собирайся, и поехали домой.

Как у него все просто. Уже пробовала остыть, у меня даже вышло. Но сегодня появление этой Маргариты среди гостей, будто сорвало пластырь и рана снова начала кровоточить. Больше ничего не будет. Как бы не страдало мое сердце, втаптывать себя в грязь изменами не позволю.

— Кирилл, я сказала: к тебе не вернусь. Смирись. Семьи больше нет.

Хочется добавить, что ее никогда и не было, но это ведь ничего не даст.

Он чуть наклоняется, его тело буквально придавливает меня к двери, и я не могу пошевелиться. Еще эта дурацкая рубашка для сна, она делает только хуже, выставляя мое тело на показ.

— Это ты сейчас так думаешь, — шепчет мне в губы, а его ладонь медленно поднимается по моему бедру. — Забыла, что ты моя по договору? Хочешь нарушить условия сделки?

В любой другой ситуации я бы уже растаяла как пломбир на солнце, но сейчас совершенно не та ситуация. Мне больше не приятны его прикосновения, а с цитрусовыми нотками запах ничего не вызывает, кроме раздражения.

Муж тянется ко мне, пытается поцеловать, но я демонстративно отворачиваюсь, всем своим видом показывая, что не хочу. Не после нее…

Пользуясь заминкой, ныряю под его локоть, и легко освобождаюсь от капкана. Тело от нервов трясет, понимая, во что я ввязалась, но раз начала, то нужно держаться.

— Зачем я тебе нужна, если у тебя есть другая?

Воронцов едко усмехается, но отвечать не торопится. Мои страдания приносят ему удовольствие?

— Сына я тебе уже родила, Маргарите не придется рисковать ни фигурой, ни карьерой, так что, не вижу смысла мешать вашему счастью, — в груди резкий толчок, даже думать о подобном больно, а произносить вслух — и подавно.

— Сдалась тебе Маргарита… — качает головой, шумно вдыхая воздух. — Нет у меня любовниц, мы просто с ней работаем вместе.

Бедняжка. Ее даже статусом не наградили.

— Плевать. Но я знаю, что я видела…

— И что же ты видела? — не скрывая сарказма, интересуется Кирилл.

Он так меня начинает сейчас бесить, что задушить его хочется.

— Достаточно, чтобы понять, что двое работающих вместе людей так не делают…

Я все помню. Она сидела у него на столе, широко расставив ноги, а на ней кроме белья ничего не было. Может, у меня не богатый сексуальный опыт, но не нужно быть специалистом, чтобы не сложить два и два.

— А если я скажу, что ты своим приходом все остановила? Что между нами ничего не было, что тогда?

Он что, издевается? За дуру меня держит?

— Даже если ты не успел снять брюки, это мало что меняет, — с презрением отвечаю. — Я не хочу, чтобы мой муж мне изменял, понятно?

Может, я мало что в этой жизни видела, но моя ревность вполне обоснована. Я слышала, что люди развлекаются как могут, кто-то специально открывает свой брак, кого-то заводит соперничество, эксперименты. Но это все прекрасно, когда обоюдно. В нашем случае, это банальная измена, и принимать в этом участия не собираюсь. Не о том я мечтала. Не о том книги, которые стоят у меня на полках.

— Ань, чего ты от меня хочешь? — устало спрашивает Кирилл, зажав пальцами переносицу. — Ты своими капризами уже начинаешь утомлять.

Не понимаю. Если его так сильно выматывает этот разговор, то зачем он вообще приехал?

— Ничего. Я просто хочу, чтобы ты меня оставил в покое, понятно?

Фу, так мерзко. Противные мурашки стыда ползут по коже.

— И что ты будешь со своим покоем делать? Вернешься обратно к родителям? Поверь мне, тебя там никто не ждет.

Да как он вообще смеет?