— Знаешь что… пошел вон, Воронцов, — не выдерживаю его надменного взгляда, и просто взрываюсь. — Ты думаешь, раз у меня ничего нет, я буду послушной куклой рядом с тобой? Думаешь так просто можешь мной манипулировать?

— Тебе уже объяснили, что разводиться нам нельзя. Не сейчас точно… — едва себя сдерживая, произносит Кирилл.

На самом деле, впервые вижу его таким: грудь ходуном ходит, крылья носа от злости раздуваются. Но вместо того, чтобы испугаться, я еще больше завожусь.

— А когда? Спустя год?

— Как минимум.

— Для чего? Что тебе даст этот год?

— Аня… это не твоего ума дело. Все, что от тебя требуется: снова стать послушной девочкой и не заставлять меня бегать за тобой.

Если есть предел, то, кажется, я нахожусь у верхней границы своего.

— Иначе что? Заберешь у меня Ромку? Убьешь меня? Что ты сделаешь? — кричу я, позабыв, что в соседней комнате спит ребенок и его может напугать мой крик.

Кирилл сдается первым, резко подлетает, хватает меня за локти и сильно стряхивает. Это не больно, скорее просто неожиданно, но страх такой сильный, что я рвано хватаю ртом воздух.

— Аня, — его глаза буквально светятся от злости. — Наш брак — просто сделка. Он не основан на любви и привязанности, поэтому не понимаю, к чему столько драмы? Я обеспечил тебе и твоим родителям безбедную жизнь, я сделал все, чего хотел твой отец, но вместо того, чтобы наслаждаться обществом молодой жены, постоянно выгребаю твои истерики.

Во мне все медленно умирает. Я знала, что он меня не любит, но не думала, что настолько ему безразлична.

12. 11.

— Что с нами будет дальше? — тихо спрашиваю, когда Кирилл ставит передо мной чашку с чаем.

Моя истерика вроде сошла на нет. Плакать больше нечем, а внутри появилась пустота. Он, как заботливый муж, дождался, когда буря стихнет, взял меня на руки и принес на кухню. В любое другое время я бы прониклась его заботой, но сейчас понимаю, что это все ради дела. Не более.

Впервые за последний год, я чувствую, что этот мужчина совершенно мне незнаком. Чужой.

— В каком смысле? — Воронцов присаживается напротив, упираясь локтями в стол. — Жили, как жили. Не вижу поводов для грусти.

Конечно, он их не видит, не его же продали родители, и не он вынужден жить с человеком, который никогда не сможет стать по-настоящему близким.

За окном глубокая ночь, а мы сидим на чужой кухне и ведем бессмысленные разговоры.

— Аня, это не конец света. Перестань создавать проблему на ровном месте. Так живут многие, главное — не ситуация, а твое отношение к ней.

Что творится в моей душе я не могу выразить одними словами. Это какая-то другая реальность, неправильная.

— Почему именно год? — все же спрашиваю я. Если наш брак — обычная сделка, то я как участник должна быть в курсе.

Вряд ли он откроет все детали, но хоть что-то должен ведь сказать?

— Сложно сказать, — задумчиво отвечает Кирилл. — Это первое, что пришло в мою голову. В случае чего, за это время я бы придумал как извлечь выгоду для себя. Брак не такая прочная конструкция, как выяснилось.

Кто бы сомневался, что он в первую очередь о себе подумает.

— Ты так не доверяешь мне? — обнимаю ладонями чашку, не чувствуя жара от нее. Все мое тело покрыто коркой льда.

Такие люди, как Кирилл еще хуже моего отца. Он достаточно молод для свершений, и амбиций в нем намного больше. По головам пойдет.

Кирилл — богатый наследник многомиллионного бизнеса, который перешел ему по наследству от его отца. Казалось бы, ничего удивительного, но ни у кого ни разу не возникло сомнений в нем. Несмотря на свой возраст, он достаточно умный и решительный. Деньги к нему в буквальном смысле липнут и он точно знает куда их вложить, чтобы на выходе получить больше.