— Кровь? Он что, вампир? — удивленно произносит.

— Нет, ты что, он не вампир, — посмеиваюсь над его словами. — Есть такие болезни, где требуется чужая кровь, чтобы вылечиться. Вот и спрашиваю тебя: ты бы помог ему, сдав свою кровь?

Саша задумывается на несколько секунд, потом утвердительно кивает:

— Я не хочу, чтобы Ганс болел. И если моя кровь поможет, то я помогу.

— Здесь лежит один мальчик, которому очень нужна кровь, если он вовремя не получит, то никогда не выздоровеет. Поможешь ему?

— А я его знаю?

— Нет. Но он очень хороший мальчик, только заболел очень сильно. Его родители плачут, потому что ничего не помогает и срочно нужна кровь.

Саша опять задумывается. И через несколько секунд отвечает:

— Если ему поможет моя кровь, то я согласен.

Облегчено вздыхаю и встаю с корточек, гладя сына по голове.

— Тогда сейчас сдадим анализы. Врачи проверят их, что ты здоров, а потом уже будешь сдавать кровь для мальчика, хорошо?

Саша кивает в ответ.

Нас принимают в лаборатории, проделывая процедуру сдачи крови на типирование для проверки совместимости. Саша немного пугается, и мне приходится с ним за компанию сдавать кровь, чтобы немного расслабился и почувствовал мою поддержку.

Сын ведет себя уже спокойнее и принимает как данность, не жалуясь на дискомфорт после укола в вену.

Через полтора часа мы покидаем клинику. Наблюдая за Сашей, он ведет себя уже более уверенным, чувствуя себя героем, что помогает другим детям. Немного боялась его реакции, что будет плакать и сопротивляться, увидев врачей со шприцем.

Теперь остается ждать результата, а там как судьба распорядится. Сама ситуация с донорством заставляет меня нервничать, ведь такое ни разу не проходили, и она немного пугает.

Иногда приходят мысли, что лучше бы осталась в неведении и не знала подробности жизни Андрея, но вспомнив Мишу, сердце сжимается за него.

Как говорит мама: тебе и Саше воздастся свыше.

А я просто хочу, чтобы Миша был здоров. Он ни в чем не виноват, пусть взрослые сами расплачиваются за свои ошибки прошлого.

13. Глава 13

Вот уже прошли вторые сутки, как Саша сдал кровь на типирование. И пока мы ждем результата обследования, я полностью ухожу с головой в рабочие моменты галереи. Мне нужно было подписывать договора на продажу моих картин, которые приобрели в день выставки.

Нервное напряжение никуда не делось, постоянно ощущая волнение: как все будет? Как все получится, если мой сыночек подойдет Мише? Я перелопатила весь интернет по поводу процедуры донации костного мозга, читая разных рассказов и отзывов самих доноров. И что характерно, все случаи разные. Кто-то после процедуры кроме головокружения ничего не ощущает, и на следующий день отлеживается дома. Кто-то восстанавливается целую неделю, в зависимости от возраста, если человек уже немолодой. А бывает, чувствуют дискомфорт в области прокола.

— Юль, ты знаешь случаи о донорстве костного мозга? — спрашиваю свою помощницу, с которой уже второй час сидим с договорами.

Она отрывает голову от бумаг и смотрит с интересом: зачем я ей задаю такой вопрос.

— Моя сестра состоит в базе доноров. Мы с мамой ее считали сумасшедшей и не от мира всего, отговаривали как только могли.

— Почему? — удивляюсь словам Юли.

— Ну, во-первых, это риск, во-вторых, вроде как побочный эффект не очень хороший, — отмахивается она, продолжая вчитываться в бумаги.

— Так она все-таки стала донором для кого-нибудь? — мое любопытство распирает.

— Стала. И знаешь, после этого, я к ней стала относиться по-другому. У меня за сестру гордость взыграла. Ведь она спасла одну жизнь, не причиняя себе вреда.