— В смысле никак? — мотает головой он, словно до него не доходит смысл сказанного.

— В прямом. Я пять лет тебе верила и терпела ваш флирт у себя под носом. Посмеялись над дурочкой, хватит.

— Какой флирт, Оль? У меня сейчас башка лопнет, — Гриша берет меня за плечи, больно впиваясь пальцами в кожу.

— Я тебе только что объяснила какой! Тебе так понравился мой пример, что ты стену разнес, — киваю на дырку.

— Мало ли что Лара сделала, сейчас речь не о ней, а о нас. Я с ней не флиртовал. Вообще, ничего не делал…

— Но и не останавливал ее, когда она залезла верхом, — перебиваю Гришу, глаза которого чернеют с каждой новой секундой.

Наш разговор дается ему не легче, чем мне. Неприятно быть пойманным, понимаю.

— Я пытался, — нажимает он. — Она стала ныть про свой развод, про то, как ей одной тяжело, да про все на свете.

— И на каком моменте она попросила тебя утешить ее своим членом?

— Мало ли что она просила, — отряхивается от моих слов Гриша. — Она знает, что я из принципа тебе не изменяю.

Произнося последнюю фразу, Медведев впивается взглядом в мое лицо, словно ему важно считать каждую пусть и микрореакцию.

— Гриш, — оторопев, спрашиваю: — А что для тебя измена?

— То же самое, что и для всех. Секс.

— Только физика? А что насчет прелюдии? Это уже измена, или еще нет? Как насчет лжи? Вот, например, ты пообещал мне провести день вместе, а потом под предлогом вдруг сорвался к Ларисе.

— Такого не было, Оля. Ты придумываешь.

— Придумываю, значит. Ладно.

— Господи, опять этот гребаный конверт! — ругается муж, когда я достаю оттуда другое фото. Из альбомов Ларисы, которые висят в интернете в открытом доступе.

— Восьмое марта, — бросаю снимок на постель. — День святого Валентина, — к нему летит еще один. — И ровно пять дней рождения твоей лучшей подруги, Гриша. И ни одного ты не пропустил, надо же, — упираю руки в бока и смотрю на него. — Ну, слова вдруг закончились?

Он, мазнув взглядом по фотографиям, отрицательно мотает головой.

— Это просто фотки, что в них такого?

Забавный факт заключается в том, что Лариса до недавнего времени скрывала альбомы с фотографиями, где она вместе с Гришей. Что сподвигло ее обнародовать их, остается только догадываться.

— Дело не в фотках. Дело в датах, Медведев! — достаю телефон и открываю нашу с ним переписку. — Четырнадцатое февраля. Оль, прости, я задержусь. Буду вечером с цветами. Люблю. Три сердечка, — закончив цитировать сообщение, спрашиваю мужа. — Комментарии на тему того, чем тебя задержала Лариса, будут?

— Я правда задержался на работе. Она сама ко мне приехала, присмотрись, там на заднем плане мой офис, — он подхватывает снимок с постели и пытается что-то мне доказать.

Я переключаюсь на другую дату:

— Восьмое марта. Любимая, поздравить тебя с праздником не получится, когда я уходил, ты еще спала, не хотел будить. Вернусь за полночь. На работе аврал. Люблю. Смайлик сердечка и обнимающий мишка, — тычу ему в лицо снимком. — Тут я так понимаю, вы с подругой дней твоих суровых, не в офисе, а в ресторане. Вон свечи на столе расставлены, шампанское в бокалах. И две ваши довольные рожи!

Гриша хмурится, перенимая у меня фото.

— Пока ты думаешь над отмазкой, я пока прочитаю тебе те позорные простыни, которые ты мне присылал, пока сам мотался поздравлять свою подругу с днем рождения.

— Можешь себя не утруждать, — жестко бросает мне муж. — Я понял, к чему ты клонишь. Тебе хочется навязать мне несуществующий роман с Ларой.

Бли-и-и-ин! Даже то, как он называет ее сокращённой версией имени — Лара, выбешивает.