— Хватит! Я не хочу с тобой ругаться, но ты меня доводишь. Думаешь, я хотела стать матерью-одиночкой?!

Мать грезит внуком так давно и так сильно, что забыла про интересы своего собственного ребенка. Я, может, тоже видела себя в роли счастливой мамочки, которая ходит на УЗИ вместе с мужем. И также вместе с ним выбирает первую коляску, пеленку, игрушку…

Но всего этого у меня уже не будет, потому что у отца моего ребенка на первом месте другая женщина. А бегать за Гришей на вторых ролях с пузом на нос.

Как подумаю, так у меня внутренности льдом покрываются.

Пусть анализы будут ошибочными.

Я очень хотела ребенка. Правда хотела. Невозможно выбрать более неподходящее время для беременности и родов, чем сейчас.

— Все в твоих руках, Оля. Гриша - порядочный мужчина, и я уверена, что когда он узнает про ребенка… — мать все не перестает говорить, когда мы идем на остановку.

— Я надеюсь, что никакого ребенка нет, — в сердцах выпаливаю.

— Типун тебе на язык! Так нельзя говорить! — мама аж краснеет, до того ее напугали мои слова, сказанные со злости.

По дороге в поликлинику я сижу, натянув воротник водолазки на нос, и не отвечаю на поток вопросов моей мамы.

После вчерашнего звонка врача нам обеим стало плохо. У мамы от внезапного счастья подскочило давление, а я потеряла ориентацию в пространстве и тупо не знала, что мне дальше делать.

Вот мы и договорились, что переночуем вместе.

Теперь я об этом жалею, потому что мать с самого утра только и делает, что давит мне на чувство вины, снова и снова рассказывая про то, как важно родить ребенка в полной семье.

В кабинет врача я захожу в ужасном эмоциональном состоянии. Чувствую себя растерзанной и опустошенной.

Куда мне еще и ребенка?

— Расслабьтесь, — говорит мне врач узист, намазывая живот гелем.

— Я стараюсь, — слабо отвечаю я и стараюсь ни о чем не думать.

Аппарат монотонно жужжит, пока врач водит датчиком по коже моего живота. Мысль о том, что сейчас внутри меня растет ребенок, кажется нереальной.

Врач прищуривается. На секунду замирает у монитора.

Щёлк. Ещё раз. Щёлк.

Что она делает?

— Так… — протягивает узист, а у меня душа вот-вот покинет тело.

— Я что правда беременна?

— Девушка, — врач смотрит на меня, слегка нахмурив брови. — У вас двойня.

И тут я ощущаю, как мой мир, что до этого ощущался надтреснутым, вдруг обрушивается мне на голову.

Один ребенок — это одно. Матери-одиночки крутятся, и все у них получается.

Но двойня…

— Вы уверены? — я реву от бессилия, горячие слезы бегут по вискам.

— Держите. Не вру же я вам, — врач вручает мне распечатку. — Эй, а чего ревем? Радоваться надо!

Из кабинета узиста я выхожу на негнущихся ногах и четко понимаю только одно: через семь с половиной месяцев я стану матерью двоих детей.

Реветь нельзя. Расстраиваться нельзя. Я обязана все преодолеть!

— Ну что там? — мама подлетает ко мне и обнимает за плечи. — Все подтвердилось, да? Я могу звонить отцу с радостными новостями?

— Можешь, мам, — хрипло отвечаю я. — Пусть хоть кто-то порадуется.

Дети ни при чём. Они правда не виноваты. И я обязательно, вот обязательно буду для них лучшей мамой.

Но сначала мне нужно поговорить с их биологическим отцом. Я не собираюсь делать его жизнь легче и скрывать беременность. Нет. Пусть он знает и готовится к тому, чтобы воспитывать этих детей!

20. Глава 20. Тогда я на ней женюсь

Встретится с Гришей лицом к лицу выше моих сил, но прятать голову в песок я не имею права.

Ведь у меня под сердцем растут его дети. Дети!

Клянусь, будь я счастливой замужней женщиной, я бы порхала от этой новости, не касаясь стопами земли.