Будь на моем месте какая-нибудь дочка чиновника или бизнесмена со связями, она бы взяла биту и разгромила этот подарок-извинение, наорала бы. А потом гордо подняла голову и ушла. Разумеется, отсудив у Германа все что можно и нельзя при разводе.

А я… Я не могу позволить себе ни того, ни другого. Как и отсудить у него хоть что-то — муж наверняка обезопасил себя по полной.

— Ну, что ты молчишь? — хмурится Герман. — Ты же хотела водить, просила машину. Вот тебе машина. Что не так?

— Но почему именно эта? — гну свою линию, объясняю оторопело: — Ты же назвал меня мерсом в сообщении. А теперь его же и подарил… Это что, какой-то намек?

Герман вскидывает брови и зависает на секунду.

— Какой намек, Маш? Зачем ты цепляешься к словам? Я выбрал именно эту модель, потому что это офигенная машина, только и всего. Максимально комфортная, безопасная. Я же забочусь о тебе. Хочу, чтобы ты получала удовольствие от вождения. А ты вместо благодарности нос воротишь. В конце концов, даже если я что-то там сказал, с чего тут обижаться, это же мерс. Я ведь не с ржавыми жигулями тебя сравнил!

Внутри скапливается шар колючей, концентрированной злости. Действительно, польстил так польстил! И правда, чего я тут выкаблучиваюсь? Пора простить мужу все грехи и выдать бессрочную индульгенцию на новые.

— Ладно, я понял. Не угадал с подарком. Извини. Не хочешь как хочешь, — тяжело вздыхает Герман, подходит ближе и протягивает вытянутую ладонь. — Я думал, оценишь, но раз не нравится, давай ключ, верну машину в салон.

— Стой, — мотаю головой и прячу ключ за спину.

Приказываю себе: Маша, дыши, возьми себя в руки.

Это недальновидно — упускать возможности, которые сами идут мне в руки.

Ведь на данный момент мне вообще нечего противопоставить мужу: мое слово против его и никаких достоверных улик. Но я обязательно раздобуду доказательства его измен, чтобы было с чем идти в суд. Надо будет, найму детектива. Узнаю, что у него на самом деле с Аленой. И сколько еще у него любовниц.

И если для этого нужно притворяться, я буду это делать. Да, мне до чертиков обидно и больно. Да, все так же хочется засунуть если уж не мерс, то хотя бы ключ от него мужу в задницу. Отказаться, фыркнуть и уйти. Но я не в том положении.

Мысленно считаю до пяти, развожу руками.

— Ты прав, главное ведь поступки, а не слова, так? — выдавливаю из себя через силу.

— Именно, — кивает муж, не замечая моего тона.

Ну что ж, дареному коню, тем более такому, в фары не смотрят. Если я смогу сама ездить по городу, то это не просто подарок, это манна небесная.

Вот только в этот же момент срабатывает интуиция: без подводных камней тут точно не обошлось.

Вопрос: сколько именно таких камней у Геры за пазухой и какие?

Первое, что приходит на ум, — моя ли это машина? Надо узнать. Захожу издалека:

— Я просто… просто не могу поверить, что это не шутка. Это же такой дорогущий подарок, Гер. Не машина, а сказка! Ну правда, я в шоке. Мне кажется, вот моргну сейчас, и она исчезнет.

— Не исчезнет, — гордо улыбается муж. — Хочешь убедиться, потрогай.

И я послушно иду к машине, провожу ладонью по капоту, обвожу кончиками пальцем фирменный круглый значок мерса впереди.

Разворачиваюсь к мужу:

— Она реально моя? Серьезно?

— Серьезно. Завтра сам съезжу за номерами, сможешь водить.

Еле сдерживаю торжествующую улыбку.

— И документы уже есть? — стараюсь, чтобы мой голос звучал максимально ровно.

— Разумеется, — кивает Герман, гордо сообщает: — Я оформил генеральную доверенность на тебя.

Ну, вот он, первый камень. Машина мне, да не моя. Ну, Герман, ну гад ползучий! Помахал морковкой перед носом и тут же ее забрал. Как будто я цирковой питомец — получу лакомство, только если буду послушна и выполню все требуемые трюки.