— Угу, — усмехаюсь я.

— Я понимаю, в тебе говорит обида, но я люблю тебя, малыш. И все исправлю, — безапелляционным тоном заявляет Герман. — Мы начнем заново.

Собираюсь открыть рот и высказать все, что думаю о нем самом и его извинениях, но останавливаю себя усилием воли.

Я ведь всю ночь ломала голову, стараясь придумать, как быть. Молилась о какой-то лазейке, подсказке, и вот она. Отказываться не стану.

Муж собственноручно вручил мне шанс подготовить свой уход. Я боялась, что Гера собирается держать меня взаперти чуть что, а теперь он сам, скажем так, вручил мне ключи от дверей.

И я ими воспользуюсь.

Я сканирую мужа долгим, пронзительным взглядом и молчу. Делаю вид, что размышляю.

— Маш, я правда все понял. Всю ночь не спал.

— Хорошо. Я дам тебе шанс. Только не думай, — говорю наконец, поджимая губы, — что это будет легко, Гера.

Муж, похоже, только этого и ждет, сразу изгибает губы в улыбке облегчения.

Фух, кажется, поверил.

Он прижимает меня к груди, шепчет на ухо:

— Спасибо.

Стоически терплю его объятия, однако когда он хочет меня поцеловать, резко отворачиваюсь, и его губы скользят по моей щеке. Герман отстраняется и мрачнеет, но оставляет свои мысли при себе.

— Я не упущу свой шанс, родная, — говорит вслух.

Я тоже, милый, я тоже. Обида — мощное оружие, и я воспользуюсь им на полную катушку.

— Маш, я отъеду ненадолго по работе, — смотрит на наручные часы муж, — потом вернусь, вместе погуляем с Ликой.

— Ладно, — киваю, старательно сдерживая эмоции, хотя сердце сначала пропускает удар, а затем радостно бьется с утроенной силой.

Моя кровиночка будет со мной!

Герман уходит в гардеробную, а через несколько секунд я слышу, как он крепко ругается вслух.

Выходит с перекошенным лицом и остатками костюма в руках.

— Это что? — кивает на изрезанный пиджак.

— Пиджак, — пожимаю плечами, невинно хлопая ресницами. Опускаю взгляд, будто мне стыдно.

— Я понял, — угрюмо вздыхает муж, уходит обратно.

Слава богу, через десять минут он уезжает, и я остаюсь одна.

Только собираюсь идти в душ, как раздается звонок в дверь.

Спускаюсь вниз, а когда открываю, вижу перед собой Алену.

Черт, совсем забыла, что договорились сегодня посидеть у меня до того, как привезут Лику.

— Заходи, — пропускаю ее внутрь.

Подруга смотрит на меня, как на привидение, аж присвистывает.

— Машка, ты себя в зеркало видела?

Видела. Чучело то еще. Под глазами такие круги от потекшей туши, что любая панда позавидует.

Зато Алена как всегда с идеальным макияжем, в платье, удачно подчеркивающем и ноги, и стройную фигуру в целом. Каштановые волосы крупными локонами струятся по плечам. Прямо глаз не отвести.

Меня берет дикое зло. Она всегда красивая, но сегодня как будто особенно. И чего так намарафетилась? Уж не ожидала ли увидеть тут Геру и показать себя во всей красе?

— Что-то случилось? — всматривается в меня подруга.

И прежде чем я успеваю подумать, с языка срывается:

— Она еще спрашивает… Случилось!

— Что? — округляет глаза Алена.

— Ты спишь с моим мужем, вот что случилось!

6. Глава 6. (Не) виновата

Маша

Глаза Алены округляются до нехилых размеров, она даже рот приоткрывает.

— Маш, ты совсем того?! — кидает в сердцах. — Башкой стукнулась?

— Ну давай, еще скажи, что у тебя с ним ничего нет!

— Конечно скажу! — злится подруга, скрещивает руки на груди. — Ты офигела меня в таком обвинять?! С чего ты вообще это взяла? Что на тебя нашло?

На меня нашло, ага. А на нее, значит, нет?

— Так тебе что, Гера изменил? — охает Алена. — Ты поэтому такая зареванная?

Она тянет ко мне руку, но я отшатываюсь, мотая головой.