− Ты его покрываешь? – Внутри всё кипит. – Скажи, это он попросил, чтобы ты продолжала меня обрабатывать?

− Маш, меня никто ни о чём не просил. – В голосе подруги слышится сталь. – Но я обязана тебе это сказать.

− Ева… - Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, качая головой, - я уверена, что у Артёма с Таей всё хорошо. Они же так хотели быть вместе! А я… Я пойду, пожалуй…

Расправляю плечи.

Бегу к выходу из парка, не обращая внимания на выкрики подруги. Не останавливаюсь.

Перед глазами – пелена.

Слёзы застилают взгляд, размазывая предметы вокруг. Превращают в аляповатые мушки.

Играют цветами.

И я практически ничего не вижу из-за слёз.

Вылетаю на тротуар, судорожно пытаясь успокоиться. Пальцы дрожат от холода и нервного напряжения.

Не слушаются.

Словно одеревенели.

И я судорожно провожу ими по лицу. Стараюсь стряхнуть солоноватые капли.

Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, с размаху налетая на проходящего мимо мужчину, который как ни в чём не бывало, пил кофе на ходу.

Он явно не ожидал нападения.

Не успел отпрыгнуть в сторону.

Распахиваю глаза, замирая истуканом. Прижимаю ладошку ко рту.

Вижу, как на дорогущем светлом пуховике незнакомца расползается некрасивое пятно.

− Ой, - шепчу, прикрыв ладошкой рот.

Вращаю глазами. И судорожно вздох сделать пытаюсь.

− Простите…

− Нет, это вы меня простите. – Он, неожиданно, улыбается. Залпом допивает оставшийся напиток, отправляя стаканчик в мусорное ведро.

Проводит пальцем по ткани пуховика. Смахивает тяжёлые капли.

− Нет-нет, не трите! Это нужно застирать хозяйственным мылом! Сейчас же! – В моём голосе паника.

Машинально оцениваю собеседника.

Опасаюсь, что сейчас меня окружат его телохранители. Скрутят. Заставят оплачивать.

Потому что мужчина не из бедных.

И платиновый «будильник» на запястье – тому главное подтверждение.

Ему, по ощущениям, лет сорок пять, но это не особо чувствуется. Фигура подтянутая, наверное, занимается спортом. Но в уголках ярко-синих глаз уже есть тонкая сетка морщин.

А в модной аккуратной бородке появилась серебристая проседь.

− Ну, не волнуйтесь. – Чётко очерченные губы растягиваются в приятной улыбке. – Во-первых, мы сейчас нигде не найдём хозяйственного мыла, а во-вторых, существуют химчистки.

− У меня дома есть…мыло. – Бормочу и осекаюсь, пригвождённая насмешливым взглядом синих глаз.

− Вот как? – В голосе – ехидные нотки. – Приглашаете меня в гости?

Внутри всё холодеет. Затапливает от паники.

А ещё этот туманный взгляд действует на меня как-то гипнотически. Так, что внутри всё изморозью покрывается.

Или я просто привыкла сторониться всех мужчин?

− Предлагаю оплатить химчистку. – Вздёргиваю подбородок вверх, наконец-то взяв себя в руки.

Сжимаю пальцы в кулаки, впиваясь ногтями в мягкую кожу ладоней. Радуюсь, что держу руки в карманах.

И незнакомец сейчас не видит, как я борюсь с собой.

Чтобы просто не сбежать.

− Нет, девушка. – В его глазах – уважение.

А ещё огоньки интереса мелькают.

Не ожидал, что ли, подобного? Или до этого ему попадались сплошь хищницы, не обременённые интеллектом?

− Я не привык брать денег с женщин. Тем более, настолько молодых и привлекательных… - Огненный взгляд, какой-то оценивающий, ползёт по телу.

Не липкий. Не похотливый.

Наоборот, заинтересованный. Прямой.

− Так что предлагаю бартер.

− Какой? – Выдыхаю хрипло. Натужно.

− Приглашаю вас пообедать со мной в ресторане. Сейчас. И в качестве извинений, оплатите для меня новый стаканчик с кофе.

Сердце делает в груди кувырок. Опаляет жаром.

Распахиваю глаза. Смотрю на незнакомца с недоверием.