Клай махнул рукой, показывая правоту друга.
— Не проще ли отправиться в поместье чтобы пообедать? Путь туда уж точно короче, — все же уточнил он, понимая что ступает на опасную территорию.
На лице Алана не отразилось ни единой эмоции.
— В поместье только управляющий и я сомневаюсь что он сможет предложить мне что-то достойное. Зачем мне нанимать штат прислуги, если все необходимое я могу отыскать здесь? — равнодушно произнес он. — Прекрасно обустроенную комнату, хорошего повара, да и все остальное, чего я только пожелаю. И все это без обязательств и эмоций. Жаль что эта идея пришла ко мне лишь недавно.
— Разумный ответ, — согласился Клай, потерев подбородок, — но слишком циничный, позволь заметить.
Алан хрипло рассмеялся.
— Для меня это комплимент, — с улыбкой заметил он, — а теперь поговорим о насущных вещах. Ты подыскал мне дом в Лондоне?
Клай с радостью поддержал смену разговора. За чашкой крепкого кофе и ароматными пышными булочками, он с удовольствием поведал Алану какой дом подыскал для него в спокойном районе Лондона. И, конечно же, он не забыл о главном условие, которое всегда и неизменно соблюдалось. Арендованный дом должен находиться как можно дальше от городского особняка в котором жила Амелия.
Прошло немало времени прежде чем Алан закончил с бумагами и почтой, которую ему доставил Клай. Друг был его своеобразной связью с внешним миром в те дни которые он предпочитал проводить в одиночестве. Обязанности титула не позволяли ему так просто уединиться. И только поэтому ему приходилось возвращаться в Лондон. Хотел он или нет, но ему придется сопровождать Амелию.
Отложив письмо, Алан посмотрел на Клай. Тот сосредоточенно изучал одно из писем.
— Я хочу чтобы к концу сезона Амелия обручилась, Клай. Займись этим делом и подыщи подходящего ей мужа.
— А если она не захочет замуж? — поинтересовался Клай, не отрываясь от бумаг.
— У нее нет права выбора, — со льдом в голосе протянул Алан. — Она всего лишь женщина.

4. Глава 4

Осторожно нажав на дверную ручку, Джоанна вошла в комнату. Она старалась не шуметь, хотя и знала что это лишнее. Очень тяжело нарушить сон малыша Даниэля. Обычно он спал очень крепко и безмятежно.
Улыбнувшись, Джоанна уже немного решительнее прошла вглубь комнаты и остановилась у детской кроватки. Будто почувствовав ее присутствие, мальчик зашевелился и взмахнул руками, но не проснулся. Малыш Дени очень любил спать, что несомненно радовало его мать. Конечно, поначалу Луиза не отходила от кроватки, тревожно прислушиваясь к дыханию сына, но Джоанна смогла убедить ее, что с ним все в полном порядке. Единственное, в чем он точно, нуждался так это спокойная мать.
Джоанна склонился над кроваткой и осторожно погладила Дени по щеке, мысленно отмечая приятную прохладу его нежной бархатистой кожи. Это движение вошло у нее в привычку и вот уже несколько дней, в каждый свой визит, она прикасалась к мальчику вовсе не для того чтобы проверить его температуру. Она просто хотела прикасаться к нему. И все.
Дверь скрипнула. Джоанна выпрямилась. По ее губам скользнула успокаивающая улыбка.
— Все в порядке, — кивнула она Луизе, пока та застыла на пороге, будто боясь шагнуть дальше.
Плечи Луизы опустились и она едва заметно выдохнула, но напряжение сковывающее ее тело никуда не исчезло.
— Мне страшно когда к нему кто-то прикасается, — честно проговорила она, крепче прижимая к груди выглаженные простыни и пеленки, — мне все время кажется что с ним может случиться что-то плохое.
Джоанна сочувствующе кивнула. Никто и не ожидал что за две недели со дня родов, бедняжка придет в себя. Синяки на ее теле только недавно побледнели, но Джоанна понимала что куда тяжелее будет справиться с теми ранами, которые появились внутри, в сердце и душе. Они затягивались долго и очень болезненно.