Кэлен почувствовала, как лицо заливает краска: она частенько просила добрых духов позаботиться о душе ее мамы. И начала понимать, почему эта женщина так раздражает Зедда.

– Молитвы вовсе не являются прямой просьбой, поскольку нам известно, что духи не действуют столь простыми путями, – пришел на помощь Ричард. – Молитвы – всего лишь выражение любви и надежды на то, что ее мать пребывает в покое в мире духов. – Он провел пальцем с другой стороны той же линии, что и Энн. – То же касается и моих молитв о моей матери, – шепотом добавил он.

Энн улыбнулась, и на ее полных щеках появились ямочки.

– И они такие же, Ричард. Тебе не кажется, что Племя Тины прекрасно знает, что таким образом подкупить те могучие силы, в существование которых они верят и которых боятся, нельзя?

– Важен сам акт приношения, – сказал Ричард. По его невозмутимости в отношении Энн Кэлен поняла, что Ричард научился таскать каштаны из огня.

Кэлен подхватила его мысли:

– Для ублажения тех сил, которых они боятся, важна сама мольба. Именно мольба важна, чтобы умилостивить неведомое.

Энн воздела палец, одновременно подняв бровь.

– Именно. Само по себе подношение – всего лишь символ, демонстрация уважения, и преклонением перед этой силой они надеются умилостивить ее. А иногда, – Энн погрозила пальцем, – почтительного обращения достаточно, чтобы остановить разгневанного врага, верно?

Кэлен с Ричардом согласились.

– Врага лучше всего убить, и дело с концом, – буркнула от двери Кара.

Энн, хихикнув, оглянулась на Кару.

– Ну, иногда, дорогая, заслуживает внимания и такой вариант!

– А как бы ты «убила» злых духов? – Поинтересовался Зедд. Его звонкий тенорок перекрыл шум дождя.

Кара не ответила, а лишь полоснула волшебника взглядом.

Ричард не слушал. Казалось, его очаровала нарисованная на полу Благодать.

– Исходя из всего этого, злые духи… и им подобные могут разозлиться на какой-то неуважительный жест.

Кэлен уже открыла рот, чтобы поинтересоваться у Ричарда, с чего это вдруг его так заинтересовали злые духи Племени Тины, как вдруг Зедд легонько коснулся пальцем ее колена. Брошенный искоса взгляд сказал ей: волшебник хочет, чтобы она сидела тихо.

– Некоторые думают, что так оно и есть, Ричард – спокойно согласился Зедд.

– Зачем ты нарисовал этот символ, эту Благодать? – спросил Ричард.

– Мы с Энн воспользовались ею, чтобы обдумать некоторые вещи. Иногда Благодать может быть весьма полезной. Благодать – вещь очень простая и в то же время бесконечно сложная. Изучение Благодати – занятие на всю жизнь, но как ребенок учится ходить, так и изучение ее начинается с первого шага. Поскольку ты прирожденный волшебник, то мы подумали, что уже давно пришла пора познакомить тебя с ней.

Волшебный дар Ричарда по большей части был для него загадкой. И теперь, когда дед снова здесь, Ричард хотел с его помощью раскрыть тайны того, на что у него имелось право рождения, и наконец-то изучить неразведанную территорию своего дара. Кэлен очень хотела, чтобы у них было время, но времени, к сожалению, не было.

– Зедд, мне действительно нужно, чтобы ты осмотрел тело Юни.

– Дождик скоро кончится, тогда пойдем и глянем, – успокоил его Зедд.

Ричард провел пальцем по линии, обозначавшей волшебный дар – магию.

– Если это первый шаг и такой важный, – прямо спросил Ричард у Энн, – почему сестры Света не попытались обучить меня этому, когда отволокли во Дворец Пророков в Древнем мире и держали там? Почему не научили, когда была возможность?

Кэлен знала, как быстро Ричард становится недоверчивым и настороженным, если считает, что его пытаются держать в узде, независимо от того, насколько ласково это делают и из каких бы благих намерений ни исходят. Один раз подчиненные Энн сестры Света уже надели на него ошейник.