— Невозможно, — нахмурился Бэдфорд и отложил туфлю в сторону, прямо на белоснежную скатерть.

Хорошо, что Томпсон не видела — иначе была бы в ужасе.

— Но я же здесь! Значит, возможно, — настойчиво продолжала убеждать я. — К слову, про необычные предметы: мы можем съездить в ломбард, где я сдала сережку. Взгляните на нее, она хоть и простенькая, но уверена — ваши ювелиры до таких технологий еще не дошли.

— Я не про это. — Бэдфорд нервно барабанил пальцами по столешнице. — Невозможно вот так выучить язык. Только если…

— Только если что? — заинтересовалась я.

— Если в деле не замешан очень сильный менталист, с даром воздействия на мозг. — Голос Бэдфорда неожиданно выцвел и показался бесцветным. — А где менталисты, там дом Вивьерн!

— То бишь вы считаете, что мне кто-то вложил все это в голову? — не поверила я.

— Возможно. В любом случае мне нужно подумать над всем, что вы рассказали. Если все сказанное вами правда, в которую фактически невозможно поверить, то что-то подсказывает, вы не просто так здесь оказались?

— Здесь, это имеете в виду в жилище представителя дома Вивьерн? — спросила я. — Могу поклясться, что пришла сюда исключительно по объявлению в газете.

— В нашем мире, — покачал головой Бэдфорд, — я никогда не слышал о возможном существовании иных измерений, посему ваши слова пропускаю через изрядную призму скепсиса. Если бы не туфли, одежда, манеры, я бы решил, что вам внушили это все, лишь бы подобраться ко мне.

Я лишь криво усмехнулась:

— А есть какие-то причины, чтобы к вам подбираться? В вас разве что-то особенное, рьен Бэдфорд? Судя по рассказу за сегодняшним завтраком, вы отщепенец в доме Вивьерн. Так зачем?

— А зачем кому-то переносить вас в наш мир? — тем же тоном парировал Рассел. — Что особенного в вас?

Я задумалась и робко предположила:

— Может, я невероятная обаяшка.

— Сомнительное достижение. А что-то повесомее? У меня хотя бы есть таланты к ментальной магии, а у вас? Может быть, в своем мире вы выдающаяся личность? Чем вы вообще там у себя занимались?

Я прикусила язык.

Объективно из особых навыков у меня был ноль на палочке. В любой области, где я хоть что-то умела, наверняка могли найтись люди лучше меня.

И все же я принялась перечислять:

— В детстве ходила в музыкальную школу, немного умею играть на рояле. Рисовала в целом неплохо, но до Да Винчи далеко.

— Кто такой Да Винчи? — заинтересовался Рассел.

— Гений, — пояснила я. — Жил много веков назад, рисовал картины, много чего изобрел. Но в целом я даже в истории не сильна. С физикой тоже нелады.

— А чем на жизнь зарабатывали? — продолжал свой импровизированный допрос Бэдфорд.

— Печатала статьи за компьютером в интернете, вела блоги, копирайтила. — Чем дальше говорила, тем сильнее вытягивалось лицо мужчины. Похоже, он ни слова не понимал, пришлось пробовать объяснять: — Компьютер с интернетом — это такая штука с мм-м… экраном… Да господи, как сложно-то! Волшебное стекло, где можно узнать, что происходит в мире, общаться через него с другими людьми. Пишешь в этом стеклышке вопрос, а оно отвечает.

Объяснять современные понятия простым языком оказалось невероятно сложно. Будто я пыталась рассказать пещерному человеку теорию относительности.

Впрочем, ее я тоже не знала.

— Занятно. А что еще может эта штука? — продолжал спрашивать Бэдфорд. — Собрать сможете?

Я вытаращила глаза.

— Нет, конечно! А даже если бы и знала, в вашем мире явно нет технологий, чтобы изготовить что-то подобное. Это слишком сложный прибор!

— Понятно. Значит, в целом вы бесполезны, — сделал неутешительный вывод Бэдфорд. — И толку от вас ноль.