Он берёт себя в лапы, доходит до круглой поляны и присаживается на уродливый, весь в мерзких оранжевых наростах ствол упавшего дерева. Из-под него немедленно выбегает стайка почти бесцветных многоножек длиной c палец. Упавшее дерево открывает ранее спрятанные среди наростов глаза, и длинный, буро-зелёный язык быстрым движением отправляет всю стайку в древесную пасть.

Ему слышно, как хрустнули панцири, и он едва слышно вздыхает. Пытки, смерть…

– Сколько ещё будет их? Сколько их, брат? На которой из жертв тебе станет довольно страданий?

Но тот, к кому обращён этот крик, его не услышит или не захочет услышать.

Вот он вышел на тропинку, дождался своих спутников. Осталось понять, пройдут они через лес или нет.

Какое-то время погода радовала Мера и его спутницу тёплом. Потихоньку сгущались сумерки. Они остановились перекусить, да и надо было дать отдых коням. Чудесная полянка, окружённая звездчаткой и каплями золотых аресов. Чуть дальше были заросли фирсов, где кусты склонялись до земли под тяжестью ягод. Кони стреноженные паслись там же в зарослях.

Мер быстро разжёг костёр, оставляя Рейн готовить еду. Сам же он пошёл в лес.

Тот расступился перед ним, отводя ветки и убирая паутину. Мужчина направлялся к одному приметному дереву, чтобы проверить всё ли осталось на месте с той поры, как были заложены охранные артефакты. Вокруг старого дуба, такого огромного, что его обхватить могли несколько мужчин, стояла непримятая трава да заросли остролистого кустарника. Мер мрачно хмыкнул, когда обнаружил, что один из сигнальных маячков сдвинут в сторону. Был бы это зверь, сработала тревога. Сейчас же его просто переставили, открывая проход к дереву.

– Светлые, чтобы они провалились в Бездну, – прошипел он, когда заглянул в тайник и не обнаружил так своих артефактов. Так вот, стало быть, как нашли дорогу к Башне. Какая сволочь рассказала об этом. Но теперь поздно было сокрушаться. Надо исправлять, вернее, закрывать снова путь.

Тёмный порылся в сумке в поисках нового артефакта. Пара перьев, камень, обрывок ленты, со стороны может показаться мусором, который натаскала какая-то птица. Вещи легли в строго обозначенном порядке.

Asu jasnue vidjat zori krasnue,

Vanu arii zemlju rodnuju beregut,

Goluboglazue rusy idut skvos’ buri nenastja,

Sunu l’va pokoj mira steregut1.

Сборный артефакт засветился ровным зелёным светом, показывая работоспособность. Осталось проверить ещё несколько мест и, похоже, зарядить всё по новой.

Каша уже была почти готова, когда Мер вернулся к костру.

– Всё в порядке? – спросила Рейн, отрываясь от приготовления.

– Всё более или менее, – Мер чуть устало отозвался и присел на бревно, вытягивая ноги.

– Да, почему-то я тебе так и поверила, – едва слышно пробормотала девушка, раскладывая еду. – Скажи, ведь ещё до моей гениальной идеи ехать туда, ты уже сам всё решил?

– Всегда любил умных женщин, правда, их так мало, – он взял тарелку, задерживая пальцы Рейн в своих. – Твоя идея помогла мне сделать более незаметно и правдоподобно. Может, и не зря оставил тебя при себе.

– Всё может быть, – едва слышно фыркнула она, не сомневаясь, что он её услышал.

– Ты снова нарываешься, девочка? – в голосе тёмного прорезались рычащие нотки.

– Как я могу, мой Господин, – она стояла, опустив глаза, прекрасно понимая, что чуть перегнула палку.

– Прекрасно можешь, – он притянул её к себе. – Я устал, покорми меня.

– Как пожелает, мой Господин, – она взяла тарелку, зачерпнула каши, подула и коснулась её губами, пробуя, потом протянула ему. – Самое то для усталого путника.