– Эй, уважаемый! – поднялся один из гномов и угрожающе положил руку на пристёгнутый к поясу и покрытый рунной вязью топор. – Я давно за тобой наблюдаю. Ещё с того момента, когда ты следом за ней угрём в вагон проскользнул. Ты чего девчонке голову дурить вздумал? Всё кружит–кружит вокруг неё, как гриф плешивый. Думаешь, если она пэрри, то за неё и заступиться некому? У меня отец был странником – славный гном! И славный вождь!

– Да-а! – хором поддержали его друзья, тоже вставая с мест и недобро поглядывая на ректора.

– Дадут Светлые, он и сейчас где-нибудь странствует… Если делаешь предложение, то делай нормально, как у вас, аристократов, это принято, через магическую клятву. А нет, проваливай, пока я тебя по частям не отправил поезд пешком догонять.

Лорд ректор оттянул пальцами свой шейный платок, словно ему нечем дышать, на лбу выступила испарина. Он умоляюще посмотрел на меня. «Скажи им, что это была шутка!» – так и читалось в его глазах, но я даже не смягчила взгляда. Хотя мне стало жаль его. Всего чуть–чуть, лишь на мгновение. Но выпускать его из своей хватки уже была не намерена. Он – мой шанс жить в этом мире хоть как–то иначе, чем те бедные девочки из приюта: приют – бордель, бордель – приют. Пусть даже очень-очень скромно, но главное, что не так.

Эдмонд смертельно побледнел и встал, покачиваясь. Он тяжело дышал, ему явно не хватало воздуха. Ой-ёй, кажется, довела я дядьку. И кабы не до инфаркта. Говорят, в его возрасте мужчины особенно подвержены этой напасти.

– Я думал, что передо мной напуганный котёнок. А оказался в острых когтях взрослой опытной мантикоры, – тихо прошипел Эдмонд сквозь зубы. – Вставайте, дира, сейчас я вам буду делать предложение. Вы же этого хотели?

Я встала и, следуя тихим указаниям, протянула левую руку ладонью вверх. Положила её на его ладонь. Оба наших клейма оказались на одной линии, и чаша ладоней между ними.

– Я, лорд Эдмонд Пруора, делаю официальное предложение Эвалин Перри, и прошу её стать моей женой по законам этого мира и перед лицом Светлых богов по достижении ею совершеннолетнего возраста.

Подогреваемая его магией тёмная капля отделилась от моего клейма и заскользила по коже на руке в сторону его именного знака. Пока она двигалась, у меня было время подумать над своими словами магической клятвы. Если верить книгам про попаданцев, магия – вещь серьёзная. Одного неверно сказанного слова во время подобного действа достаточно, чтобы скрутить себя обещанием хуже проклятия на всю оставшуюся жизнь. И мучиться без возможности от него избавиться. Я же замуж за лорда ректора выходить не планировала. Впрочем, как и за любого другого представителя этого мира.

Капля достигла золотого клейма лорда и вплелась в него тонкой вязью: «Невеста – Эвалин Перри». О, как всё серьезно. Теперь всякий, кто увидит его клеймо, будет знать о нашей помолвке.

– Ваша очередь, дорогая, – ядовито прошипел сквозь зубы лорд, но я и не ожидала от него другого: тяжело быть милым, когда тебя держат под прицелом пяти воинственно настроенных гномов. Топоры–то у них явно не для красоты.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха и, придав голосу твёрдости, четко произнесла:

– Я, Эвалин Перри, принимаю предложение и клятву лорда Эдмонда Пруора по законам этого мира и перед лицом Светлых богов. Но оставляю за собой право ответить на него согласием либо отказом в день моего совершеннолетия.

Золотая капля отделилась от клейма лорда и поползла по его коже в сторону моей.

– Значит, я могу надеяться на… – Эдмонд сменил личину оскаленного волка, попавшего в капкан, на жалобную мордочку печального спаниеля.