— Ты очень хороший сын, Паблито! — грустно улыбнулась я, понимая, насколько ему тяжело. Если бы умерла моя мама, я бы, наверное, не пережила этого. Кому, как не мне знать, как это иметь заботливую и любящую мать, готовую на все ради своих детей.

— Нет, angel, не хороший. Было время, когда я пропадал по клубам, вместо того, чтобы помогать ей, трахался напропалую и напивался до свинячего визга. Она почти ничего на это не говорила, ждала, когда я перерасту этот период, и, несмотря ни на что, каждый день говорила, как любит. — Его голос был пропитан такой горечью, что даже слезы на глаза навернулись. Он жил под этим грузом вины столько лет, думая, что не успел показать матери свою любовь, и она ушла, так и не узнав всей её глубины.

— Пабло, — я коснулась его руки, слегка сжав пальцы. — Я уверена, что она знает, как ты изменился, и она даже тогда знала, как сильно ты любишь её. Мамам всегда приходится нелегко. В той или иной степени, дети забывают о том, как искренне проявляли свои чувства в детстве и замыкаются в себе, перестав обнимать их, или просто болтать обо всём. Я знаю это. У меня есть брат, младший. Он заноза, и порой грубит матери, хотя я знаю, что, если не этот пубертатный период и желание казаться взрослее, чем он есть, он бы устроился у нее на коленях и обо многом рассказал. Твоей вины нет в том, что ты не успел дорасти до времени, когда показывать любовь к матери снова становится жизненно необходимо.

— А ты, видимо, уже доросла, Эми? — улыбнулся друг, поглаживая мои пальцы.

— Нет, я как–то из него и не выходила, — отрицательно качнула головой, — я всегда рассказываю все маме, ну… почти всегда, — запнулась, вспомнив то, что я промолчала о произошедшем со мной здесь.

— Ты — девушка, а парни доходят до этого намного позже. Если, вообще, доходят.

— Но ты ведь дошел, и я уверена, что твоя мама бы тобой гордилась! Ты многое преодолел, чтобы найти себя! — волна ударилась о камни, на которых мы сидели, и до нас долетели прохладные соленые капли.

— Сам бы я из этой ямы не вылез. Это все Эльвира. Не знаю, за какие такие достоинства я её заслужил, но она сделала для меня многое. Даже слишком многое. Порой мне кажется, что я никогда не смогу ей отплатить. Эта маленькая обезьянка, как яркая звездочка в моей жизни. — А вот и признание, нужно за него ухватиться, вдруг Пабло тоже чувствует к Эле то же, что и она к нему.

— Ты любишь её, правда?

— Конечно, люблю! — во мне подскочила волна радости, что я смогу сделать для этих двоих что–то очень хорошее, но тут же разбилась о его следующие слова. — Она как младшая сестра, и, если бы был такой закон, при котором выписывают документы на становление братом и сестрой, я бы с ней сроднился. Хоть она порой и жует мою печень, и треплет нервы, но ведь сестры такими и должны быть.

Вот так вот. Эльвира оказалась права. Признайся она ему в своей любви, его бы это однозначно поставило в тупик. Ответных чувств у него к ней нет, но и оставаться после этого равнодушным он не сможет. Ведь мысли о её любви к нему, будут мучить, и желание защитить ее от этого станет первостепенным. Какая же, все–таки, сложная штука — эта любовь!

— Хорошо, когда есть такие друзья. И я рада, что у меня теперь вы тоже есть! — вернулась к теме разговора и положила свою вторую ладонь на его, искренне благодаря, что они приняли меня в свой дуэт. Пабло как–то странно взглянул на меня, а потом бросил долгий взгляд на океан, который становился все темнее, отпуская оранжевый оттенок следом за солнцем в уходящий день.