— Андрес, дай рюмку. Мне нужно приготовить коктейли, посетители и так долго ждут. — Постаралась придать своему голосу максимальное спокойствие, чтобы не давать ему лишний повод для веселья. Он же только этого и ждет.

— Ничего, подождут! Ну, меньше чаевых заплатят, ничего страшного!

— Дай рюмку! — прорычала сквозь зубы, теряя терпение. И даже на цыпочки привстала, чтобы быть к нему ближе, и он расслышал все то, что, возможно, через секунду прорвется наружу.

— Не дам, — равнодушно пожав плечами, он, повторив мое движение, склонился немного вперед, уменьшая между нами расстояние.

— Значит, я пойду, потребую у Мартинеса другую!

— Валяй! Все–равно прямо сейчас он ее тебе не предоставит, а эта — лично моя. Считаю нужным — даю пользоваться, нет — выкручивайтесь сами! Ну… или платите за аренду, сеньорита Эмилия!

— Аренда мерной рюмки? — я даже вскрикнула от удивления, тут же кашлянув, пытаясь исправить ситуацию. На нас уже глазели из-за барной стойки несколько пар любопытных глаз. — Ты издеваешься? — прошипела шепотом.

— А почему нет? Каждый зарабатывает, как может! — склонив голову на бок, он нагло ухмыльнулся.

Глаза заискрились, выдавая истинный кайф от того, что может поставить меня в неловкое положение. Ну почему? Почему у него такая приятная улыбка, а сам он козел до мозга костей? Как такое может быть, что самые красивые парни — уроды? Моральные уроды, если быть точнее! Его–то уродом назвать ооочень сложно. Даже наоборот. В приглушенном свете ресторана его улыбка казалась такой притягательной… По–моему, вместо того, чтобы вылить ему на голову коктейль, я стою и пялюсь на идеально очерченные губы. И он это видит! Черт, видит еще и как, потому что ухмылка на его лице превращается в настоящую широкую самодовольную улыбку, оголяющую белоснежные зубы, а глаза откровенно смеются. Чеееерт, какая же я дура!

— Иди ты в задницу, Дельгадо! — выпалила, и, резко развернувшись, начала выставлять на столешницу ингредиенты для коктейля. Под его смех потянулась за льдом, стараясь больше не смотреть на довольную рожу, и злясь на себя за эту идиотскую слабость! Теперь он не просто будет издеваться надо мной, а делать это с бо́льшим удовольствием, после того, как я залипла на его идеальной физиономии. Насыпав льда в стаканы, налила туда нужные, и отвернулась за алкоголем. Повернувшись с бутылкой текилы в руке, так и застыла на мгновение. Возле стаканов стояла мерная рюмка. Обернулась на Андреса, но тот, как ни в чем не бывало, тряс шейкер. Демонстративно отставив ее в сторону, я включила всю свою память, и на глаз попыталась определить нужное количество алкоголя. Но разве это возможно, когда все время я пользовалась непрозрачной металлической рюмкой с отметками?

— Девушка, долго нам еще ждать? — послышался недовольный голос посетителя, и я чуть было не завыв от отчаянья, схватила ее, и со злостью плюхнула внутрь текилу, остановившись на нужной отметке. Ну, Андрес! Чтоб у тебя гель для волос закончился, а еще лучше вода и шампунь. А потом грузовик грязью обляпал, а сверху на тебя высыпали перья от подушки!

Вечером, когда я прямо-таки валилась с ног, а Эля уже пришла за мной, чтобы вместе отправиться домой, я вынула пять долларов и, пока Андрес отлучился куда–то из зала, поставила рюмку прямо перед его рабочим местом. Под нее же засунула записку и купюру в пять долларов, которую оторвала от себя лишь бы не быть ему должной. Завтра же я пойду к Пабло или Марко, и потребую, во что бы то ни стало, научить меня отмерять алкоголь на глаз, даже если потребуются кардинальные меры. А пока, чтобы мое унижение не было столь вопиющим, написала ему: «Надеюсь, ты подавишься, сеньор Дельгадо!»