— И богатый, — добавляет Машка, обнимая меня. — Как только такого встречу, так сразу.

Подруга везёт меня в торговый центр, где мы покупаем всё необходимое, а потом в четыре руки отмываем многолетнюю грязь и включаем комедию на ноутбуке. Не скажу, что стало уютнее, но, по крайней мере, можно спокойно сесть, не боясь прилипнуть.

Маша уезжает ближе к ночи, а я пытаюсь подготовиться морально и физически к рабочему дню. Отпуск по семейным обстоятельствам, срочно оформленный благодаря Марии, подходит к концу, да и денег сейчас нужно много, чтобы сделать ремонт и заменить убитую мебель.

И если с «физически» проблем нет — помыться, приготовить костюм, проверить в журнале чего прошли ребята пока меня не было, то с «морально» всё оказывается сложнее. Чувствую себя настолько вымотанной и истерзанной, что с ужасом жду завтрашний день.

Где взять сил чтобы встать утром, одеться, позавтракать и поехать туда, где ещё неделю назад я светилась счастьем. Как сказать любопытным коллегам о причинах развода и о месте, в котором вынуждена жить? Как сносить жалостливые взгляды, а за спиной слушать осуждающие шепотки? Побочка работы в женском коллективе.

Заснуть получается с трудом и в лицей я еду разбитой. Уговариваю себя сесть в маршрутку, стучу зубами от озноба в метро, борюсь с тошнотой, поднимаясь по ступеням. До открытия и наполнения учреждения полчаса, так что у меня есть немного тишины до начала занятий.

— Анастасия Григорьевна, — заглядывает в учительскую секретарь. — Юрий Романович просил вас зайти.

Непроизвольно сжимаю кулаки, задерживаю дыхание и вытягиваюсь в струну. Вызов к директору не предвещает ничего хорошего, особенно по утрам, а ехидная улыбка Ларочки, ведущей географию, подпитывает моё предчувствие.

— Присаживайтесь, — указывает на стул Юрий Романович. — Разобрались с семейными проблемами?

Киваю вместо ответа, зависая на краю сидения, нервно тереблю пальцами подол юбки. Ощущаю, что пришла на оглашение приговора и финалом будет казнь.

— Анастасия Григорьевна, — зарывается в документы директор, то ли что-то ища, то ли оттягивая время. — Нам сокращают финансирование, так что мы вынуждены провести кадровые перестановки. Лариса Сергеевна возьмёт на себя в нагрузку ваши занятия, а вас я вынужден просить написать заявление по собственному без отработки.

Одно к одному, как в мои двенадцать. Чёрная полоса стремительно расползается в ширь, поглощая собой всё белое и серое. Сплошная чернота до самого горизонта, и просвета не видать.

— Конец года, Юрий Романович, — тихо блею, качая головой. — У меня шесть классов сдают итоговые экзамены и на конец июня запланирован двухдневный поход.

— Экзамены примем без вас, а насчёт похода я вам сразу сказал, что плохая идея. Тащить подростков в лес с палатками и поддерживать на школьном уровне разврат? Я не собираюсь брать на себя уголовную ответственность за ваши эксперименты, — энергично тычет указательным пальцем в стол, побагровев от возмущения. — Пишите, Анастасия Григорьевна, если хотите получить хорошие рекомендации.

5. Глава 5

Когда вхожу в учительскую, Лара всовывает мне в руки пакет с моими собранными личными вещами. Надо же, как споро. Судя по всему, Лариса отдалась нашему престарелому бабнику за дополнительные часы и премию. Или за место Людмилы Марковны, чей пенсионный возраст перешагнул черту в прошлом году, а она не собирается сдавать позиции и уходить на покой.

— Проверь, что ничего не забыли, — медово воркует Ларочка, хитро прищуриваясь. — Возвращаться плохая примета.