— ..да что ты мне тут заливаешь?! — выхватила слухом грубый тон гостя в отношении господина Хэ.

— Повторяю: она не подходит.

— Слушай, дед, все знают, чем тут ваши жрицы занимаются и кого обхаживают; и поверь, там, — мужчина указал пальцем вниз, — у неё всё очень даже подходит.

— Мерзавец… — прошипела девушка.

— Ты вообще рот закрой!

В порыве обмена любезностей, я заметила причину, по которой многоуважаемый жрец Хэ занёс бедную девушку в лист непригодных — большое розово-фиолетовое пятно на лице, которое, по моему мнению, ничуть её не портило. Пятно было в форме волны, пересекающее левую скулу и крыло носа, этакий оберег, искусно выведенный краской на бархатистой коже. И наряду с большими синими глазами, аккуратными чертами лица, в обрамлении роскошных каштановых волос, девушка выглядела очаровательно. Но не для Верховного жреца, разумеется.

— Что происходит? — притянув внимание к себе, я неспешно спустилась по лестнице.

— Не твоё дело, — парировал господин Хэ.

— Очередной… «отбор невест», полагаю?! — процедила, разглядывая девушку, которая в свою очередь с какой-то отчаянной надеждой рассматривала меня в ответ. Она была старше меня. Определенно старше. Но красива, про таких у нас говорят «породистая».

— Ты меня плохо услышала?

— Я прекрасно вас услышала, Верховный жрец Хэ, — спокойно ответила, помогая девушке подняться. Та вцепилась в мои предплечья холодными пальцами, её снова затрясло.

Земин при виде меня взволнованно поправил круглые очки с крючковатой центровкой.

— Предполагаю, что из-за дурного вкуса вы забраковали столь прекрасную девушку, — любезно продолжила я, — тем самым, допустив ужаснейшую ошибку.

Будучи сама пленницей храма Тишины, зная всю его «внутреннюю кухню» и неоправданные риски, я бы никому не пожелала оказаться здесь, но увы, девушек, приведенных сюда, точно ничего хорошего не ждёт за высокими стенами храма, где, казалось бы, свобода. Под моим крылом, уверена, бедолажке будет проще. После возвращения из узилища, у меня появился определенный вес, с которым, хочется, не хочется, а Верховному жрецу приходится считаться.

— Не понял, Айку заберут?! — загорелись глаза гостя.

— Тебя зовут Айка? — уточнила я.

Девушка робко кивнула и представилась полным именем:

— Ло Айка.

Разнервничавшись, жнец отошел, начав наматывать круги в стороне, крайне разгневанный моим поступком. Сын господина Хэ — Земин — снова поправил очки.

— Она не вещь, чтобы её забирать, — с нажимом ответила я, глядя мерзавцу прямо в глаза, — мы приглашаем её у нас.. пожить.

— Хоть пожить, хоть служить! Заплатите сколько?

— Господин Хэ, — с уважением окликнула озлобленного жреца, — этот вопрос к вам. Айку я забираю.

— Ты как позволяешь общаться со мной?! Верховной жрицей себя почувствовала, я не понял?!

— Сильной душой, — выкинула свой главный туз, заставив мужчину примолкнуть. Усмехнулась. — Вопрос исчерпан?!

Под тяжелый взгляд господина Хэ и под смущенный Земина, я взяла Айку за запястье и увела.

— Так что по оплате? Я слышал, за девушек выплачивают приличную компенсацию, — послышалось требовательное от гостя в адрес жреца, из-за чего Айка, уже будучи в коридоре, остановилась и грубо выдернула руку.

Я повернулась. Девушка тряслась мелкой дрожью, поморщив лицо, и плакала, плакала… Она скалилась, пытаясь остановить поток нескончаемых слёз, но они продолжали и продолжали скатываться по щекам и подбородку. Я опустила взгляд, позволяя всей её обиде выйти наружу. После прибытия в храм Тишины все плачут, это нормально.

— Кто тот мужчина? Брат? Муж?