«И последние», — мысленно добавила я, сделав размеренный вдох. На лекциях истории, старшая жрица Тан Цяо, бегло рассказывала обо всех правителях, вереницей восходивших на трон. По одному. И лишь первые, основатели, правили вчетвером. Клан Мин. Братья с проклятой кровью. Демонические драконы.

Я медленно продвинулась дальше, рассматривая экспонаты той эпохи, когда драконы были на свободе: старинные украшения, уцелевшие фрагменты документов, чешуя размером в человеческую ладонь, клинки со следами эрозии; различная мелочёвка: тканевые лоскутки, пуговицы.

Прошла в следующее помещение и покрылась дрожью, видя огромный золотой веер на всю стену. Сглотнув подступившее волнение, подошла ближе. Холодный блеск острых звеньев веера, идеально сохранившегося до нового времени, будоражил кровь. Пояснительная табличка гласила «Острый веер Мин Минцзэ». Внутри меня что-то содрогнулось, заставляя органы спазмироваться, а в голову невольно полезли картинки, как этим самым веером Минзцзэ легко и просто лишал жизней неугодных, как в лунном свете сияла по всей длине сталь, как от взмаха этим необычным оружием порывался ветер; и насколько оно было опасно вдвойне в руках апатичного безумца.

..Будучи жителем Империи правления Четырёх, мне, девушке из другого мира и времени, знать историю было необходимо, как потопающему необходим воздух. Чтобы выжить. Я впервые задумалась над тем, что как же хорошо отсутствие «магии» у нас: с сумасшедшими преступниками разбираться проще, когда они обезоружены, а что делать, если их оружие… нечеловеческая сила и способность обращаться в мифическое, совершенное существо?! А здесь, в этом мире, преступники именно такие. И казнить их нельзя.

Я вернулась к картине, с проницательным взглядом вонзилась в братьев Минцзэ, о которых мало что известно. Лишь то, что люди одолели их. Это было нелегко. Братья — живые элементали природы, таящие в себе силы стихий. Лишь трое вернулись к Истоку. Кроме последнего. Элементаля воздуха. Минцзэ. Его казнить за грехи нельзя, иначе он тоже вернется к Истоку и, будучи сердцем воздушной стихии, «вдохнет» в своих братьев жизнь и запустит реинкарнацию всех четырёх. Потому ему отчаянно пытаются сохранить жизнь. С одним бороться проще, всё-таки. Бесконечный, замкнутый круг, из которого нет выхода. Империя правления Четырёх связана по рукам и ногам, «ремесло» жриц никогда, никогда не исчезнет.

Я опустила взгляд, неловко постукала носком обуви по полу. В этот момент помещение озарила молния, бросив жуткий свет на нарисованные лица братьев Мин. Мне показалось, аметистовая краска потекла по щеке мужчины, усмехающегося на холсте.

..В храм я возвращалась через узкий коридор, где с потолка просачивалась дождевая вода, капли от которой звонко стучали по слою пыли на каменном полу. Быстро миновав неуютный коридор, оказалась в холле храма Тишины, где случайно застала драматичную, но уже настолько привычную для здешней жизни картину, что остановилась понаблюдать за ней с нехарактерной мне безучастностью.

Возле парадного входа стоял… гость. Кретинов, которые приводят в храм Тишины несчастных женщин, здесь называют именно так — гость. Рослый мужчина в синей потрепанной одежде, редкой козлиной бородкой и с гнездом на голове о чем-то настойчиво общался с Верховным жрецом, рядом с господином Хэ стоял его сын — Земин, который смущенно косился, собственно, на будущую «жрицу», сидевшую сейчас на холодном полу и закрыв руками лицо.

Я остановилась на лестнице открыто, не боясь быть замеченной. Жрец пока меня не увидел, он с сыном стояли спиной, а гость… был сильно увлечен разговором, который, судя по его ору, точно отходил от задуманного плана.