Чтобы не расхохотаться в голос, понадобилось всё колдовство, если, конечно, я и впрямь им здесь владею. Бархатный, объёмный берет, на котором уютно устроилась корона меня и в прошлый раз впечатлил, но ало-изумрудный тюрбан с шутовскими бубенчиками образца дня сегодняшнего не шёл с предыдущим писком моды ни в какое сравнение!

— Госпожа ведьма, — окинул гневным взглядом его величество (рассерженно зазвенели бубенцы на тюрбане). — Вы мне нужны. Немедля!

Я склонила голову.

...

Я посмотрела на Кекса, Кекс — на меня, и оба мы перевели вопросительный взгляд на дога. Баязет, местная жительница и приближённая к королю лишь фыркнула, и все наши с мопсом надежды на то, что нам хоть что-то объяснят, рассеялись в утреннем тумане.

— Поторопитесь, — прорычал король.

И какая злая, осенняя муха его укусила? С другой стороны, а с чего, собственно, у несчастного его величества будет хорошее настроение? Ни тебе яичницы, ни кофе с хрустящими круассанами. Разве это утро? И мне, пожалуй, пора заканчивать мечтать — слюнки уже потекли. У мопса, как ни странно — тоже, но я всегда подозревала, что Кекс читает мои мысли.

Тем временем король свернул в незаметный проход за гобеленом, изображающим огромного дикого кабана, единолично и во всей красе, вопреки уже привычным сценам охоты.

Ступени вели вниз. Опять подвал? Пусть только попробует нас запереть! Я даже думать не буду — схвачу мопса и, роняя тапки, к волшебному лесу. Не знаю, как выберемся, но что-нибудь придумаем.

— Вот! — обвиняющим тоном провозгласил его величество, стоило стражникам отворить перед нами низенькую дверь.

Я с опаской вошла вслед за королём.

Обычный кабинет, только потолки низкие. Мужчина в возрасте, что сидел за столом, вскочил и поклонился, стоило Стефану войти. Служащий вытянулся, сверкнув гневным взглядом в мою сторону. Неужели я и его прокляла? Или это они от голода все такие злые?

Спиной ко мне на низеньком табурете сидела...

— Ты! — развернувшись, зарычала та, что совсем недавно заточила нас с принцессой и собаками в подвал (без воды и одеял, между прочим!).

Изо рта любовницы короля тут же выскочило что-то... мерзкое, склизкое. Фу-у-у!

— Вот! — король указал перстом на ведро, что стояло перед Вацлавой (наконец-то вспомнила, как эту вредную гадюку зовут).

Мопс у меня в руках дрожал — испугался, наверное, что эти пиявки его укусят. Не бойся, Кексик... Я ещё не понимаю, что происходит, но в обиду не дам никому!

— Госпожа ведьма, — любезно заговорил со мной мужчина в чёрном. — Мы понимаем ваш гнев, однако...

Король недовольно фыркнул.

— Мы понимаем ваш гнев, — с нажимом повторил господин, — однако хотим попросить расколдовать госпожу баронессу. Её состояние... гм... очень затрудняет допрос, так сказать. Дело встало. Не хватает фактов. Войдите в положение.

И он галантно поклонился, а у меня внутри всё похолодело.

Это что — допросная? Стало страшно. Нетрудно догадаться, что завтра мы с мопсом окажемся на этом месте, и что? Вдруг они начнут пытать... Кекса? Я этого не вынесу!

— Госпожа ведьма... Наташа?

Неожиданно Стефан подхватил меня на руки и усадил в кресло сбоку от стола.

— Что с вами?

Что со мной? Он ещё спрашивает! Я растерянно оглядывалась в поисках орудия пыток. Пожалуй, единственная, кто понял, что происходит, была баронесса. Она хрипло рассмеялась и...

— Шлёп... Плюх...

Я проследила взглядом за полётом слизней. У ног баронессы стояло ведро и... Дымилось, разнося по комнатушке лёгкий, не лишённый приятности аромат распаренных специй. Явственно угадывались чеснок, лавровый лист и даже розмарин. И вдруг я вспомнила!