— Наташа? — его величество остановился и посмотрел мне в глаза.

— Я боюсь подвалов в замках, — честно призналась.

— А также клеток и допросных? — проявил чудеса интуиции король.

— Именно.

— Успокойтесь. К вам всё это не имеет никакого отношения. Другое дело — баронесса. Здесь имеет место быть преступление. Вацлава очаровала и меня, обманом втёрлась в доверие к принцессе и подвергла жизнь наследницы опасности, — король стиснул кулаки.

— Могу я задать вопрос, ваше величество?

Мужчина кивнул.

— Баронесса говорила о скором замужестве принцессы. Это правда? Она же ещё ребёнок!

— Вопрос? — усмехнулся король. — Больше похоже на... протест.

— Именно! — не стала спорить.

Конечно, я протестую! И отстаиваю права ребёнка. В конце концов, это часть профессии, я — педагог!

— Злата не удержит страну в одиночку, — вздохнул король. — Ей уже шестнадцать, а она бегает со своей глупой собакой. Завязывает бантики и... вбила себе в голову, что хочет быть магом.

— Так это же хорошо, — сказала я, а про себя подумала, сколь велика разница в восприятии детей моего мира и этого... про́клятого королевства, существующего вопреки всем законам логики.

Шестнадцать лет... Считается, что у девочек заканчивается пубертатный период, но на деле — всё индивидуально. Трудное время. Жалко всех — родителей, педагогов, и, конечно же, самих детей. Да, от них все страдают, но и они сами страдают не меньше. Половое созревание, всплеск гормонов. Ты уже не ребёнок, но ещё и не взрослый, ты теряешь точку опоры, не успевая уследить за тем, как меняется, искажаясь, такой привычный, такой ещё вчера безопасный, уютный мир вокруг.

Кто я? Что я? Я люблю, или я ненавижу? А экзамены? В таком состоянии сложно учиться, а надо — таковы требования общества.

Тем не менее, к вопросу о том, что экзамены сдать невозможно, я отношусь спокойно. Даже весело! Просто спрашиваю (причём не только у детей, но и у возмущённых, крайне обеспокоенных родителей): учить не пробовали? И открываю страшную тайну — задания есть в открытом доступе все девять месяцев. И кто кому Буратино?

Но тут... Удержать страну? Замуж? Бедный ребёнок.

— А почему вы против того, чтобы Злата стала магом? Мне кажется, маг на престоле — это не так уж и плохо?

Глаза его величества блеснули было гневом, но он тут же взял себя в руки и ответил спокойно, так и не высказавшись на тему моих непрошенных советов:

— Маг на престоле — это не плохо. Однако путь к этому... Шесть лет отсутствия дома, учёба в другом государстве со всеми вытекающими обязательствами и последствиями.

Что скажешь? Не зря я ненавижу геополитику. Лучше общаться с догом по имени Баязет, чем вспоминать, что был такой султан в нашем мире. Или крепость его имени.

— Прошу, — кивнул король на дверь, которую распахнули перед нами расторопные слуги.

В столовой было многолюдно. Сновали слуги, скучала Баязет над миской сырой моркови и мелко нарезанного сырого мяса, недовольно ковырялась вилкой в тарелке с листьями, похожими на шпинат, принцесса.

На нас с королем с жадным любопытством уставились два десятка разряженных придворных. И причиной тому была вовсе не шляпа с шутовскими бубенчиками, резко контрастирующими с короной, а... я — в куртке и роскошных (восхитительных) болоньевых брюках.

Все поднялись и поклонились.

— Прошу вас, продолжайте, — кивнул его величество.

— Доброе утро! — искренне улыбнулась Злата.

— Доброе, — ответил король.

Мне показалось, ему захотелось обнять дочку, но делать он этого не стал — политика, придворный этикет и всё такое.

Столы т-образно расположены по всей зале, во главе — король и принцесса. Его величество усадил меня и отправился на своё место. Я подумала и сняла куртку.