Старухи почему-то приняли меня за чародейку.

— Эй, милочка! — криком обратилась ко мне с крыльца зачинщица неприятного разговора. — Ты чего в Соловках-то забыла? Богу мы молимся исправно, в прошлом году вон кровлю в церкви обновили да рясу новую всей деревней попу купили. Соседи все живы-здоровы, неча тебе делать здесь с занятием твоим гадостным.

Я застыла на месте, не зная, что ответить, как вдруг раздался топот ног и детский крик:

— Госпожа ведьма! — подбежал ко мне запыхавшийся мальчишка лет десяти. — Госпожа ведьма! У отца моего, старосты, беда приключилась! Упыри поганые урожай салата пожрали! Да так тщательно, что аж слюной своей ядовитой все поля позабрызгали. Папенька боится без обряда колдовского сажать что-то на почве посрамленной. Помогите, а? Он вам заплатит! А то поп наш отказался и ногой ступать на грядки те окаянные! Сказал, раз упыри в Соловки просочилися, то пока икону новую в церковь не купим, напасть не сойдет. Да только попу икону надо, чтоб как в Арбинских церквях — в камнях драгоценных да в золоте, и чтоб рукой иконописца известного написана была. Так на запросы евоные вся казна уйдет — проще уж волшебника нанять! Выручайте, тетенька, а?

Я слушала мальчика с огорошенно-смущенным видом. Поздно догнавшее меня чувство вины за содеянное вкупе с полным надежды детским взглядом не оставляли шанса пройти мимо чужой беды. В силу процветающей безграмотности в деревнях часто любого рода напасти списывались на упырей. Я решила не рушить миф о своей принадлежности к чародеям, поскольку новое амплуа могло послужить хорошим прикрытием для имитации магической деятельности. Также меня интересовал еще один вопрос:

— А как ты узнал, что я ведьма?

— Так камень колдовской на вас. Такие все маги носят, — удивленно пожал плечами мальчик. Судя по всему, сей факт был известен даже детям, но я никогда не придавала значения болтающимся на шеях незнакомцев побрякушкам. Как выяснилось, зря.

— А что конкретно сделать нужно? — уточнила я.

— Идемте к папеньке моему, он вам все расскажет, — мальчик непосредственно взял меня за руку и повел к отцу.

Староста с печальным видом сидел на краю салатной грядки. Точнее, теперь просто грядки. Редкие корешки, торчащие из земли, грустно сообщали о преждевременной кончине урожая. На вид пятидесятилетний полноватый мужчина с поникшим лицом держался обеими руками за лысую голову и глубоко вздыхал. Услышав звонкий голос сына, который без умолку тараторил что-то про свои приключения с соседскими мальчишками, он повернулся в нашу сторону.

— Папенька, я ведьму привел. Она помочь обещала.

— Это зависит от того, какого рода помощь вам нужна, — деловито сообщила я, поправляя волосы. Мужчина встал с корточек и интуитивно привлек к себе сынишку, слегка загородив его собой. Онис был прав: хотя маги не только никому не вредили, но и неофициально стояли у власти, их побаивались, особенно на окраинах страны. Амулет работал на ура. Староста замялся и засунул руку в карман, сложив там из пальцев фигу, которая хорошо просматривалась сквозь протертую ткань рабочих штанов. Когда через минуту я не упала замертво, он изволил заговорить с богомерзкой ведьмой.

— Земля наша слюной ядовитой пропитана. Не иначе как упыри с голодухи салат пожрали. Надо колдовским обрядом поля обработать. Шоб не повырастали колючки клятые, али чего еще пострашнее…

Я на минуту задумалась. Грядки были закапаны моей драконьей, зеленой от салата слюной, которая после нескольких дней на солнце стала похожа на высохшую болотную тину. Если по ней пройтись огнем, помимо обеззараживающего эффекта, жители Соловков получат еще и бесплатное удобрение из золы. Я окинула взглядом поля, прикидывая объем предстоящей работы. На мгновение мне даже стало неудобно. Будь деревенские менее мнительными, и без оплаты услуг мага обошлись бы. Но поскольку они в любом случае не собирались успокаиваться, пока с их казны не поимел бы долю какой-нибудь заезжий чародей, я рассудила, что пусть им буду я.