Бран продолжал ездить к нам по два, а то и три раза в неделю, однако официального предложения не делал: видимо, Керра попросила его дать мне время свыкнуться с неотвратимостью этого брака.

Свыкнуться? Как я казалась бледной тенью рядом с ней, так и Бран для меня был еще более отвратителен по сравнению с Андрисом. Особенно когда я видела их одновременно.

- Как сегодня душно, - лэрд стер со лба испарину, и я поморщилась от резкого запаха пота. – Наверно, будет гроза.

- Закат был чистым, - возразил Андрис. – Ночью точно не будет. Зато я слышал, луна зайдет в тень. Полная, да на ясном небе – должно быть хорошо видно.

Поморщившись с досадой, Керра сказала, что у нее болит голова и что она хочет пораньше лечь спать. Это послужило знаком к окончанию ужина, Андрису и Брану пришлось откланяться.

Я тоже была рада уйти в свою комнату. С утра меня тревожили смутные предчувствия, и я не могла найти себе места. Ничего хорошего ждать не приходилось, а плохого?.. О чем можно думать, когда в доме умирающий человек? Отец, превратившийся в дряхлого высохшего старика, никого не узнавал, не разговаривал. Сиделке с трудом удавалось накормить его несколькими ложками супа.

Сердце разрывалось от жалости и невозможности хоть чем-то помочь. А вот Керра заявила как-то, вызывав у меня желание вцепиться ногтями ей в лицо:

- Скорей бы уже. И сам мучается, и нас измучил.

Возможно, в чем-то она была и права, но меня бросало в холод от мысли о том, что его не станет.

Перед сном я, как обычно, зашла к нему. Посидела рядом с кроватью, держа за руку и рассказывая о том, что случилось за день. Наверняка он не понимал меня, может, даже и не слышал, но мне это было необходимо. Хоть отец и предпочитал Керру, моя любовь к нему не становилась меньше.

Пожелав ему доброй ночи и поцеловав в морщинистую щеку, я отправилась к себе. Дора помогла мне раздеться и умыться, расчесала волосы, а потом погасила светильник и ушла. Время шло, часы на башне пробили полночь, но я так и не могла уснуть.

Духота давила не меньше, чем днем. Казалось, воздух стал таким густым, что его можно было резать ножом. Сердце билось мелко и часто, как пойманная в ладони птица.

Я встала и открыла окно. В саду все замерло: ни стрекота сверчка, ни дуновения ветерка, не шелеста листьев. Низко над деревьями висела луна – огромное багровое кольцо с темной серединой.

Найти меня можно на том "рынке", где продают книги за рубли. За конкретные названия блочат - именно поэтому я не могу даже сказать вам спасибо и вынуждена прятать обращение прямо в текст.

Мне стало страшно, рука сама собой сжала в ладони резное сердце. Осознав, что моя любовь не прошла, когда сняла его, я надела медальон снова. Не как магический амулет, а просто как память о маме.

- Не бойтесь…

У противоположной стены темнота сгустилась – там кто-то был. Но откуда? Я не слышала, как открылась дверь.

Внутри все обмерло. Сдавленно вскрикнув, я забилась в угол. Черная тень качнулась, придвинулась ближе. Промелькнула отчаянная надежда: может, это Андрис? И тут же исчезла: что ему делать в моей спальне? Да и голос был совсем другим – низким, холодным, жестким.

Незваный гость подошел к окну, тусклый багровый свет упал на его лицо, скрытое черной маской.

- Не бойтесь, Эйлин, - повторил он. – Я не причиню вам зла.

- Кто вы? – прошептала я пересохшими губами.

- Неважно. Я могу помочь вам.

Я вдруг успокоилась, потому что поняла: это сон. Незнакомец в маске в моей спальне, да еще хочет помочь? Разве это возможно наяву? Бывают такие сны – на удивление похожие на действительность. Волнения, тревога, жара, а тут еще и лунное затмение – вот и навеяло.