Чай… Неужели чашка, которую принесла мне Кейда, лопнула не случайно? Это был какой-то знак?

— А как же папа? — спрашивает Вики.

— Он уже никуда не денется, — ни голосом не чувствами не выдаю боли. Ради сестры. — Сперва позабочусь о тебе, потом пойду поговорю со жрецами о погребении.

Мда. Сейчас неподходящее время, чтобы приводить в дом жену, но мне лучше сделать это как можно скорее. Не хочу, чтобы Вики беспокоилась, что потеряет и отца, и брата по одной причине. В то же время я не хочу, чтобы моя невеста появилась в разгар траура, это не её горе, ей незачем нести этот груз с нами.

В любом случае сперва нужно в храм Лунобога. Крылья разомну, может и в голове немного прояснится?

10. Глава 9. Невеста поневоле

Переход даётся куда сложнее, чем я предполагаю. Я падаю в обморок и прихожу в себя только на следующий день, когда вокруг меня поднимается такой шум, что, кажется, — голова вот-вот взорвётся.

— Вставай, невестушка! Пора-пора омываться!

Что? Какая ещё невестушка?

Приоткрываю опухшие глаза и не сразу понимаю, где нахожусь. Комната незнакомая, куда беднее, чем моя. И гобелена, за которым я прячу письма Вала, над кроватью не висит.

Точно… Сидда. Дядя меня продал. Это всё же не кошмар.

— Вставай-вставай! — галдят незнакомые женщины и стаскивают меня с постели.

С удивлением обнаруживаю, что никакой одежды на мне нет и живот сводит от страха. Надеюсь, это не Сидда заволок меня в комнату и… раздел?

— Постойте, — я пытаюсь сопротивляться. — Я здесь против воли, помогите мне, прошу! У меня есть жених, его зовут Валфрик! Умоляю, отправьте ему весточку, он щедро наградит вас!

— Нет у тебя больше женихов, — женщина, стоявшая всё это время в стороне. Остальные тут же смолкают, похоже, она старшая. — Ты теперь принадлежишь моему сыну. Так что пасть захлопнуть и не вякать, если тебе жизнь дорога. А я, поверь, щадить тебя второй раз не стану.

Я тут же замолкаю. Память немедленно подкидывает воспоминание об убитом ни за что монахе в храме Лунобога.

— Подготовьте ей платье и принесите косметику и украшения. Мои личные, — повелевает мать Сидда.

В комнате становится спокойнее.

— Эйна, пойди и вымой её, не хочу, чтобы рядом с моим сыном была какая-то доярка.

Ко мне подходит высокая очень худая девушка в сером шерстяном платье и, схватив за руку, заводит за ширму, где обнаруживается умывальник и кадка с ковшиком.

— Давай скорее, иначе нас обеих накажут, — ворчит она, зачерпывая воду, к счастью тёплой, и наполняет таз. — Нужно тебя в порядок привести.

Меня пугает всё, что происходит. Я стесняюсь, никого здесь не знаю, голова болит так, что кажется, будто в мои виски вонзили по стреле.

Всё происходит слишком быстро!

— Скорее, — Эйна вручает мне тряпку, сама хватает за вторую и начинает тереть мою спину.

Ничего не остаётся. Я наклоняюсь умыться, провожу тряпкой по рукам. Хочется спросить про волосы, но так и не решаюсь. Эйна слишком спешит.
Ситуацию омрачает ещё и то, что за ширму постоянно кто-то заходит. Мыло оставить, полотенце подать. Все они женщины, но я чувствую себя неуютно, пугаюсь и вздрагиваю. В ушах стоит звенящий писк, мои щёки горят от стыда. Почти всё за меня делает Эйна.

— Что за… — неожиданно замирает она, когда поворачивает меня боком и начинает оттирать предплечье.

— Ты о…

Девушка резко прижимает палец к моим губам и наклоняется к уху.

— Ты невинна? — непонятно к чему спрашивает она.

Закипающая во мне паника укалывает в самое сердце. А что если это мой шанс спастись? Вдруг, признавшись, Сидда побрезгует жениться на мне?