– Ее рукой написано?

– Да.

– Из ее комнаты что-то пропало?

– Пара ее любимых колец и коралловые бусы. Остальные драгоценности, все платья и прочее… все на месте.

Евдокия откинулась на спинку кресла и, сложив руки на груди, поинтересовалась:

– Так почему же вы в полицию-то не обратились?

– Да потому что это приворот! – вскричал Михаил. – А для полиции это выглядит так, что она сама уехала. Ей восемнадцать лет, она уже совершеннолетняя.

– Про приворот вы точно уверены?

– Спросили цыгана про магию любовную, – он вздохнул. – Да, мы в этом уверены. И карты, и дым про это точно говорят. Только он какой-то необычный, мы так не делаем. Плюс мы ее никак найти не можем. Известно, что она рядом с мужчиной, королем бубновым, известно, что где-то недалеко от Москвы. И это все.

– Бубновый, он же король пентаклей. Видимо, при деньгах он.

– Да и пусть. Мы не на базаре, чтобы мне его ставку за коня перебивать.

– Хорошо, – Евдокия кивнула, – я посмотрю, что с ней. – Она внимательно взглянула на Михаила и подняла руку: – Первое! В полицию вам все равно идти. Вы же знаете, что приворот создает только поддельную любовь, суррогат и никогда не дает счастья. Потому наш король бубновый может скоро увидеть совсем не ту реакцию от Маришки, как ожидал, и пойти на насилие.

Михаил помрачнел, сжал зубы и кивнул.

– Второе. Мне нужна ее фотография или портрет. Полное имя ее – Мария?

– Марина. Фотография у меня с собой. – Михаил достал из сумки фотопластинку и положил на стол: – Она тут вторая слева, у меня за плечом стоит.

Евдокия взяла пластинку в руки и прищурилась, рассматривая. Потом нахмурилась, встала и, поклонившись в сторону печки, сказала:

– Хозяюшко, будь добр, помоги мне.

Из стены вышла небольшая туманная фигура домового, видимая только эфирным зрением. Михаил, оказывается, так умел, потому что, повернувшись в кресле, вежливо наклонив голову, поприветствовав его.

– Хозяюшко, – продолжила Евдокия, – сейчас Фёдор на фабрику вернется. Будь ласков, приведи его сразу к нам.

Войдя в ворота фабрики и поприветствовав привратника, Фёдор сразу почувствовал, что его что-то дернуло за рукав. Он остановился и, повернувшись к домовому, сказал, глядя сквозь него:

– Здравствуй, хозяюшко. Что-то случилось? – Потом он помолчал, пытаясь почувствовать ответ, и кивнул: – Да, я понял. Сейчас только переоденусь – и зайду к ней.

Его еще раз потянули за руку в сторону здания администрации.

– Немедленно? – возмутился Фёдор, – Да я грязный как трубочист!

В ответ он почувствовал сильный и мягкий толчок в спину, от которого покачнулся.

– Хорошо! Иду уже, иду, – и, нахмурившись, зашагал в сторону входа в администрацию.

Войдя в кабинет Евдокии, Фёдор представился, поздоровавшись за руку с Михаилом, встал рядом со стулом и сказал:

– Прошу извинить за мой внешний вид. Домовой меня как под конвоем привел и не дал зайти переодеться.

Евдокия улыбнулась и, покачав головой, спросила:

– Ты же вроде в кафе ездил, с журналисткой встречаться. Как успел так испачкаться?

– Да, утро началось с интересной встречи, но потом пришлось на угольные склады заехать, – Фёдор усмехнулся. – Уголь покопать, призрака погонять. Если у вас не слишком срочное дело, то, может, я пойду переоденусь?

– Да, разумеется. – Евдокия кивнула, – а я пока Михаилу пару раскладов сделаю.

Через четверть часа вернувшись в кабинет, Фёдор увидел, что Евдокия сидит и мрачно смотрит на разложенные перед ней на столе карты Таро. Поманив рукой Фёдора, она сказала:

– Присаживайся к нам, – и, постучав пальцем по раскладу, спросила: – Что видишь?