И без тени ее характера в чертах лица, взгляде, улыбке, жестах. Это Кларисса из сказки – не из жизни.

- Знаю, - чуть горьковато усмехнулся Андреа Тирелли. – Знаю. Не все замечают, да? Души нет, не так ли? Я стараюсь. Но вылезает всё, кроме нее. На всех портретах. Даже на королевском. К счастью, Его Величество всё равно остался доволен.

От шутки, что у короля души может и в самом деле не быть, Мира удержалась. Мало ли, кто их слышит сейчас.

- Я знал одного ученика... совсем сопляка еще. Самоучка, техники никакой... но насколько ему давалось то, что ускользает от меня! Я даже предлагал мальчишке у меня учиться. Отказался. Не захотел, видишь ли, предавать своего мастера. Будто это война.

Война. Между мастерскими. От которой Андреа Тирелли бесконечно далек, поскольку не от мира сего.

Но, выходит, они с Рэем и в самом деле знакомы. И «великий» Андреа даже предлагал Рэю обучение. Перейти в другую мастерскую.

- Вы что-нибудь слышали о Потрошителе, мастер Тирелли? – негромко спросила Мира.

- Здесь никто не подслушивает, поверьте. Я точно знаю, где во Дворце Шепчущие Зеркала. Я же тут многое декорировал. В Малой Гербовой Галерее их нет. Да, конечно, об этом злодее слышали все. Когда-нибудь о нем тоже будут слагать баллады, ставить пьесы... даже писать картины. Увы, всегда есть те, кого притягивает зло, а не добро и красота. Ему припишут трудное детство, жестоких родителей, несчастную любовь, коварную изменницу-жену...

- Это герцог Бланшар.

Что-то дрогнуло в правильных чертах Тирелли:

- Тебас Бланшар?

- Именно он. Глава новой семьи Клариссы. Дядя юного виконта Ромуальда, не так давно возвращенный из ссылки. Живой, здоровый и пока еще не увековеченный искусством.

- Это проклятие, - обреченно проговорил «великий Андреа». – Она все-таки проклята.

- Да нет же! – терпеливо перебила его отчаяние Миранда. – Если, конечно, Кларисса не влюблена и в самом деле в своего мужа.

Так или иначе, но именно Тирелли когда-то привел обоих принцев спасать их с Клариссой от герцога Вериона Даркстара. Так что не настолько он чувствительный. При дворе как-то выживает.

- Нет! – опомнился живописец. – Это невозможно. Но всё ли мы знаем о легенде? Может, достаточно... просто любить?

Мда. Тут проверить некем. Мать герцога Вериона жива и до сих пор, но, может, она никогда и не любила. Сам Верион Даркстар определенно не влюблен ни в жену, ни в страстную любовницу-послицу. О его прошлых увлечениях Мира знает лишь, что их было много. И, возможно, ни одного по-настоящему серьезного. Такое бывает.

Но Даркстаров вообще... как-то маловато на свете.

А маркиз Морис как раз погиб. Как и его жена, бедная Габриэла.

Ирония судьбы: не так уж давно Кларисса говорила с Мирандой об Эдгаре. Пора вернуть неприятный долг. Как бы неудобно это ни показалось Андреа Тирелли.

Никому не понравится, когда лезут ему в душу.

- Мастер Тирелли, мы сейчас говорим не о проклятии, а о конкретном злодее. Окажись на месте Клариссы любая другая женщина, и она так же была бы сейчас в опасности. Даже если над ней не висит никакое проклятие. Я... не знаю, любите ли вы ее, - вступила Мира на тонкий лед, - и насколько это не мое дело, но теперь вы знаете. Знаете, от кого Клариссу нужно спасти. Или хотя бы предупредить. Она ведь даже не знает. Не знает, кто с ней в одном доме, на что он способен.

- Я сделаю, что смогу, - вздохнул Андреа Тирелли. – Это я вам могу обещать.

Миранде повезло, что он по уши в легендах и красивых историях. А там посторонние люди вечно лезли в наперсники чужой любви, и это считалось нормой.