Вот и повспоминала, называется. Ясное дело, на сегодня мои эксперименты окончены. Это касается не только воспоминаний. После такого потрясения надо будет нормально выспаться, благо настойка ещё осталась.

Сколько мы так валялись? Не знаю. Я-то уже в себя пришла и теперь ломала голову: что делать дальше? Мужики-то явно не ходоки, а до деревни путь неблизкий. Солнце уже начало клониться к горизонту, когда Василий наконец-то пришёл в себя и подал голос:

– Спасибо, – выдавил он.

– Да не за что, – отозвалась я, не зная, что в такой ситуации можно сказать?

– Какое уж тут «не за что»? Долг жизни у нас теперь перед тобой, – выпалил мужчина и аж закашлялся, явно тирада далась ему нелегко. – Как он? – наконец-то придя в себя, поинтересовался, глядя на товарища.

– Жив, – отвечаю, прислушиваясь к едва различимому сиплому дыханию Кондрата. – Но вряд ли отсюда до дома дойти сможет.

– Я и сам не дойду, – вздохнул мужчина. – Говорил же ему, не надо далеко заплывать! Так нет же. Повезло, что тебя в эту глушь занесло. Обидно было б на самом берегу утопнуть. Неудобно просить, но… Не могла бы ты принести одеял каких-нибудь, да спичек чтоб костерок хоть развести.

– Могла бы, но не буду, – отвечаю, а собеседник аж вскинулся весь от неожиданности. Взглянула на него. Усмехнулась и, пояснила: – Моя машина неподалёку. Надо его как-то туда дотащить. У меня сил его донести точно не хватит. Из воды-то едва выволокла.

– На лодку положим и по земле поволочём, – предложил Василий.

Я покосилась на всё ещё покачивающееся на самой кромке воды почти сдутое плавсредство, прикинула сколько оно весит и лишь головой покачала.

– Не-е-е… Жди тут, – говорю и как оказалось на всё ещё слабых, подгибающихся ногах поплелась к кругу силы.

Собрала по-быстрому вещи, закинув торбу за спину, прихватила в руки покрывало и простынь, и молча кивнув Гришке с Ночкой, пошла обратно к берегу. Там расстелила всё это богатство, переложила с помощью Василия бесчувственное тело Кондрата на импровизированные то ли носилки, то ли волокуши.

Как мы добирались до машины и укладывали Кондрата на заднее сидение – отдельная история. Вкратце можно сказать – долго и мучительно. Особенно сложно было в лесу, где тропинку нередко перегораживали пусть и небольшие, но препятствия в виде поваленных деревьев или канавок. Первым делом отвезли домой моего соседа.

Его хоромы оказались весьма добротными как снаружи, так и изнутри. Миновав просторные сени, мы оказались в большом зале. Василий, по-свойски, наощупь включал по дороге свет, благодаря чему мы избежали риска споткнуться о что-нибудь и упасть, не донеся до кровати наш ценный груз.

Первая комната меня удивила. Светлая, просторная, с высоченным потолкам и красивой позолоченной пятирожковой люстрой, с лампами экономками. Мебели немного, но та что есть – добротная, подобранная как гарнитур и, явно не из дешёвых. В углу притулился огромный плоский телевизор. На столе ноутбук.

Василий пока я косилась по сторонам, направлял наше шествие к одной из дверей, за которой оказалась опять же просторная и светлая спальня с шикарной двуспальной кроватью, комодом, и шкафом во всю стену. Да не простым каким-нибудь, а встроенным с разъезжающимися зеркальными дверями.

Вот уж не думала, что этот затрапезный с виду мужичок живёт в таких условиях!

Устроив Кондрата на кровати, Василий выпроводил меня из комнаты, пояснив что хозяина дома раздеть бы надо. Минут пять я бесцельно слонялась по «светлице», рассматривая всё что на глаза попадалось.

– Ну всё, – выйдя из спальни, произнёс Василий. – пусть поспит.