Как только мы переступили порог конторы, он ураганом налетел на меня. Его лицо от гнева покрылось красными пятнами.

– Васька! Зачем ты с ним на машине разъезжаешь? Покататься захотелось? Сказала бы мне, я бы тебя на тракторе после работы покатал!

Он схватил меня за руку, пытаясь оттащить от Воронцова.

– Отпусти! Ты что себе позволяешь? – воскликнула я, безуспешно вырываясь из его цепких лап.

– Ты моя невеста и должна вести себя прилично!

– Ещё чего! Ты, случаем, ничего не перепутал? Какая я тебе невеста? Когда это я успела согласиться связать свою жизнь с непроходимым ревнивцем?

– Как это когда? – возмутился Женёк. – Я просил твоей руки у Степаныча, и он дал добро. Ты должна исполнять его волю, он как-никак твой отец!

– Чего?! – Я не могла поверить своим ушам. – Не спросив меня, отец согласился на нашу свадьбу? Не верю.

– Подтверди, Степаныч, – отпустив меня, повернулся к нему мой женишок.

Отец нервно кашлянул и сказал:

– Я хотел как лучше, дочка. Женёк отличный парень, трудолюбивый, на руках будет тебя носить.

– Коли он тебе настолько сильно нравится, усынови его. Я пас. Замуж за него не пойду!

Женёк сильнее побагровел.

– Как это не пойду? Такого уговора не было!

– Теперь есть, – сердито ответила я, потеряв последние крохи терпения.

– Всё понятно с тобой! В городского хлыща влюбилась? – Женишок кивнул в сторону Максима, который всё это время молча наблюдал за происходящим.

И тут меня осенило.

Возможно, это было глупо и импульсивно, но в тот момент мне показалось, что подвернулся отличный способ отвязаться от назойливого ухажёра и Воронцову отомстить.

– Этот хлыщ, как ты выразился, – мой новый жених, – выпалила я, хватая Максима под руку.

Надо отдать ему должное: он не отшатнулся и не сбежал. С невозмутимым выражением лица он остался стоять рядом.

В комнате повисла гробовая тишина.

Женёк переводил ошалелый взгляд с меня на Воронцова и обратно, не веря своим ушам.

Затем его лицо исказила гримаса дикой злости.

– Ах ты! – прорычал он, сжимая кулаки. – Я ему сейчас покажу, кто здесь настоящий жених!

Закатав рукава грязной рубахи, он рванулся к Максиму с явным намерением ударить его.

Я испуганно вскрикнула и спряталась за спину Воронцова.

Тот, к моему удивлению, остался совершенно спокойным.

– Послушай, Женёк, давай ты для начала успокоишься, и мы потом с тобой поговорим? – не повышая голоса, произнёс он.

Женёк не стал его слушать.

– Иди в баню со своими разговорами! Давай выйдем и поговорим по-мужски! – гневно выкрикнул он и бросился к выходу, чуть не сбив меня с ног по пути.

Отец попытался вмешаться:

– Жека, успокойся! – После того как ответа не последовало, он обратился к Воронцову: – Максим, останься здесь, я сам с ним погов…

Не слушая его, Воронцов неспешно вышел в коридор.

Его лицо было серьёзным и мрачным, но в то же время удивительно спокойным.

– Папа, что я наделала? – простонала я, выбегая на улицу.

Мужики, стоявшие у тракторов, подошли ближе, создавая полукруг возле парней.

Убедившись, что я всё вижу, Женёк, не теряя времени, с кулаками бросился на Максима, который, видимо, ожидая подвоха, ловко перехватил его руку. Искусно сделав ему подсечку, Максим опрокинул ревнивца навзничь в пыль.

– Каков гад! – взревел Женёк, пытаясь подняться.

Со всех сторон послышались возмущённые крики приятелей, готовых вступиться за него.

– Стойте, ребята! – крикнул он им. – Я сам! Не вмешивайтесь! У нас разборки один на один.

Женёк, конечно, горячий парень, и отваги ему не занимать. Плюс он, как любой деревенский мужик, старается не пятнать свою репутацию.