– Очень рад это слышать. – Воронцов рассмеялся, и этот звук, искренний и заразительный, заставил меня расслабиться. – Приятно знать, что истерика отменяется.

Несмотря на всю абсурдность ситуации, в его компании я чувствовала себя непринуждённо и свободно. С ним я могла быть самой собой.

Может быть, не всё настолько уж и плохо?

Воронцов поддал газу, и уже вскоре мы сидели на уютной веранде небольшого кафе. Вокруг цвели яркие петунии, а лёгкий ветерок доносил аромат свежей выпечки.

Я достала телефон и, глубоко вздохнув, набрала номер отца.

Гудки… Гудки… И снова гудки.

Отец не отвечал.

– Зараза, – пробормотала я и оставила ему голосовое сообщение: «Папа, пожалуйста, не злись. Давай поговорим? Перезвони мне».

Отложив телефон, я подняла голову и встретилась взглядом с Максимом.

В его глазах читалось сочувствие.

– Не переживай, – мягко сказал он. – Уверен, твой отец остынет и обязательно тебе перезвонит. Пока предлагаю сделать заказ и немного отвлечься.

Я нервно рассмеялась, чувствуя, как напряжение слегка отпускает.

Полистав пухлое меню, мы заказали комплексный обед. В него входили: тарелка наваристых щей, порция картофельного пюре с котлетой, салат и компот.

После того как официантка ушла, Воронцов неожиданно спросил…

Впрочем, почему неожиданно?

Мы затем и приехали в кафешку, чтобы всё обсудить.

– Почему ты назвала меня своим парнем? О чём ты думала?

– Признаться, и сама не знаю. Там, в конторе, я поддалась злости. Ты с первого дня своего приезда постоянно подтруниваешь надо мной. Отец навязывает свою волю. Женька проходу не даёт. Мне показалось забавным вас проучить.

– Позабавилась? – с насмешкой посмотрел на меня Воронцов.

Я промолчала, и он продолжил:

– Не того ты выбрала на роль жениха, Василёк. Для твоего отца я чужак. Он не позволит тебе даже на словах быть моей невестой. Я неподходящий кандидат для его любимой дочурки.

– Именно поэтому ты идеально мне подходишь! – горячо заверила я его. – Папа всегда пытался контролировать мою жизнь. Пришло время покончить с его опекой и показать, что я могу принимать собственные решения.

Воронцов пристально посмотрел на меня.

Спину пробил холодный пот.

От его пронизывающего взгляда волосы под мышками чуть дыбом не встали. К счастью, я регулярно делаю депиляцию.

Он так проникновенно смотрел на меня, что захотелось признаться во всех своих грехах, а заодно и в его тоже.

– Ты чего? – с опаской покосилась я на него.

– Вот думаю, сколько ты планируешь изображать влюблённую пару, – протянул он. – Мне через несколько дней уезжать, если твои родители раньше меня не выставят.

– Скажем, что расстались, – нашла я очевидное решение.

– Надеюсь, жениться на тебе мне после этого не предложат?

– Ты за кого нас принимаешь? Мы не в Средневековье живём.

В этот момент к нашему столику подошла официантка, и Воронцов ничего не ответил. Девушка выставила на стол наш заказ и удалилась.

– Тогда какой у тебя план? – спросил Макс, берясь за ложку.

Я отломила кусочек хлеба, размышляя над его словами.

Честно говоря, настолько далеко я не планировала ничего.

Чего уж там. Я ничего не планировала.

– Может быть, для начала просто поедим? – неуверенно предложила я.

Максим откинулся на спинку стула, с лёгкой улыбкой изучая меня.

– Давай поедим. Но имей в виду, от разговора тебе не отвертеться.

Сделав честные глаза, я зачерпнула ложкой обалденно пахнущие щи.

– М-м-м, как вкусно. Кормят здесь и правда потрясающе, – похвалила я еду.

Макс улыбнулся, и я вдруг поймала себя на мысли, что мне комфортно сидеть и есть с ним вдвоём.

Интересно, почему, глядя на него, у меня перехватило дыхание?