— Кьерра, вы голодны?

Я не сразу сообразила, к чему он клонит, и радостно закивала. Об ужине, состоящем исключительно из мяса, вспоминать не хотелось, но желудок периодически бунтовал, громко урча. Я и правда умирала с голоду! Все-таки со вчерашнего обеда у меня и маковой росинки во рту не было.

Гномы переглянулись. Один из них свистящим шепотом, полным драматизма, поделился:

— Моя жена, когда вынашивала ребенка, все время требовала деликатесов.

Остальные сочувственно переглянулись. Заговорил все тот же безымянный смельчак.

— После экскурсии у нас запланирован обед в отличной таверне, но если вы настаиваете… — Он распахнул плащ и потянулся к топору. Я спиной почувствовала, как напрягся Кайден. — Мы можем освежевать тушку летучей мыши и приготовить ее на жаровне. Здесь недалеко стоит такая.

Кыш завопил и в панике забрался мне на голову. Маленькие лапки с острыми когтями запутались в моих волосах. Я охнула и посмотрела на Кайдена. Тот пожал плечами, предоставляя мне возможность самой разбираться с этим казусом.

Гном уже обнажил оружие и шагнул ко мне.

Пытаясь снять с себя Кыша, я отступила.

— Благодарю за заботу, — пробормотала я, лихорадочно ища подходящий ответ. — Но… знаете ли… В общем…

— Моя жена хочет сначала откормить эту летучую мышь, чтобы мясо стало более сочным, — вмешался Кайден и, понизив голос, страдальчески добавил: — У беременных женщин свои причуды. Думаю, вы меня понимаете.

— Моя жена, когда была на сносях, ела только с хрустальных тарелок, — с сочувствием откликнулся еще один гном. — От других нос воротила!

— А моя… — попытался влезть еще один страдалец, но я демонстративно кашлянула, напоминая о своем присутствии.

Гномы с опаской умолкли и воззрились на меня с той самой смесью восхищения и ужаса, с которой любуются запечатанной гранатой. Краем глаза я заметила, что братья Гилморт прячут улыбки, жутковато смотрящиеся на их все еще зеленоватых после ночи лицах. Гарольд поглядывал на меня с подозрением, будто на вражеского шпиона, затеявшего опасную игру.

— Что ж, — проговорил Кайден, сохраняя присущие ему хладнокровие и здравомыслие, — думаю, мы готовы к поездке.

Намек был более чем прозрачен, и гномы, еще немного потоптавшись, первыми запрыгнули в тележку. За ними последовали и мы с Кайденом. Драконы замыкали нашу процессию.

Кыш сполз с моей головы на плечо и там обмяк. Полагаю, ему очень хотелось ругаться, но он героически молчал. Наверное, боялся снова привлечь к себе внимание.

Тележка постепенно набрала ход, а затем резко сорвалась с обрыва, чтобы взмыть вверх. Так и не успев привыкнуть к экстремальному способу передвижения по подземному городу, я намертво вцепилась в руку Кайдена. Тот охнул от неожиданности. Подозреваю, на его запястье останутся синяки. Ничего-ничего, муж ведь должен быть поддержкой и в горе, и в радости? Пускай терпит!

От головокружительных виражей меня затошнило, и в тот миг, когда я уже решила, что сейчас продемонстрирую еще одно «доказательство» своей беременности прямо на сапоги гномов, тележка замедлилась. Я выдохнула с облегчением и уставилась в окно. За стеклом замелькали картинки чужой и непривычной жизни: в окнах маленьких домов с золотыми крышами играли блики свечей, по улицам бегали мальчишки-разносчики с газетами наперевес, открывали свои двери многочисленные лавочки. Несмотря на отсутствие естественного света, темно в царстве гномов не было: спасали факелы и подобия фонарей. И все же я отчаянно скучала по солнцу.

Я покосилась на гномов. Они снова не представились, и, признаться, меня это начало раздражать.