Особенно поразил пышный букет цветов по центру стола, причём поразил он в первую очередь маму. Свои драгоценные, горячо любимые и оберегаемые золотистые бархатные лилейники, которые она столь самозабвенно выращивает в зимнем саду, мама узнала сразу же. Ну всё, сейчас начнётся – мелькнула паническая мысль. Тётя Алинде несдобровать.

Но нет, мама только побледнела на мгновение, потом на её щеках заиграл нездоровый румянец, но отстранённая вежливая улыбка на губах сохранилась, будто приклеенная.

Мы с Сайдэном переглянулись.

Расправляя салфетку, я украдкой принюхалась – так и есть! Оправдались мои худшие опасения. Тётя Алинда выбрала именно тот сорт цветов, который источает сильный медовый аромат, идеально маскирующий зловоние всяческих каверзных ведьминских зелий. Мама у меня, конечно, любительница цветов, но, как и всякая ведьма, ко всему подходит с практической точки зрения, вот и садоводством занялась, скажем так, и для души, и для дела.

Расстилая салфетку на коленях, я опустила взгляд и постаралась успокоиться. Пальцы нервно подрагивали, поправляя уголки белоснежной накрахмаленной ткани. Сай украдкой сжал мою ладошку и ободряюще улыбнулся. Я выдавила ответную улыбку и подняла голову, чтобы взглянуть на сидящего наискосок принца. Подозреваю, его намеренно посадили как можно дальше от меня. Взгляд медленно перекочевал на маму, восседающую рядом с его высочеством, и мне стало совсем нехорошо.

Мама улыбалась, и уже не отстранённо-вежливо. Она улыбалась предвкушающе, истинно ведьминской улыбкой! Похоже, моя драгоценная родительница решила – чего добру, то есть срезанным цветам, зря пропадать. Я надеялась, что подвоха стоит ждать только от тёти Алинды, но всё намного хуже, маму тоже понесло.

Первое блюдо, поданное с апломбом и пиететом, только укрепило меня в уверенности – нужно уводить Арона, пока не поздно. Это оказался «традиционный суп-пюре, исконно прославляющий кухню рода Аярчи». Когда тётя Алинда произнесла сие пафосное представление «деликатеса», Сайдэн закашлялся, у меня вытянулось лицо, у принца изогнулась бровь, и только мама с Алиндой оставались невозмутимы.

Ну и да, прославляющим род Аярчи супом оказалась сомнительного вида жижа, имеющая буро-зелёный цвет, склизкую консистенцию и пузырьки на поверхности. Ну а запах да, благополучно маскировался цветочным ароматом.

И последним аккордом безумного стаккато прозвучал мамин подобострастный возглас:

- Вы просто обязаны это попробовать!

Принц сглотнул, покосился на меня, но выдавил улыбку и потянулся к ложке. Да, вежливость, воспитание и правила хорошего тона предписывали ему непременно отведать угощение, дабы не оскорбить гостеприимную хозяйку, но неужели Арон не понимает, что ничем хорошим это не закончится?!

Я, как завороженная, следила за тем, как ложка опускается в зелье, зачерпывает, медленно поднимается, за ней тянется мерзкого вида слизь… наверняка в составе есть слизь болотных улиток или жаб, значит, это что-то связанное с расстройством живота, параличом или и тем и другим одновременно. А что там ещё понамешано, можно только догадываться. Ведьмы есть ведьмы, что тут скажешь.

- Не… - начала я, когда Арон поднёс ложку ко рту, но была жёстко остановлена одним лишь материнским взглядом.

Да, мама умеет смотреть так, что от страха коленки подгибаются и язык к нёбу прилипает. Но это же Арон, принц, за вредительство которому может не поздоровиться всей нашей семье! Да и просто не по-человечески это, он заботится обо мне, ничего плохого по факту не сделал и вообще… он мне нравится.