Это уже начало раздражать. Я вроде не просила совета, почему же все мужчины вокруг наперебой говорят мне за кого я должна выходить замуж? 

- Да-да. Надежного, лояльного короне, с опытом государственной службы. Я уже слышала от вас это, Фердинанд. Но с тех пор ничего не изменилось: подходящего мужчины с таким набором качеств и послужным, готового взять меня в жены, просто нет. 

Он судорожно сглотнул, посмотрел на меня безумными глазами, словно собирался прыгать со скалы.

- Я готов!

- Что “готов”, - переспросила я, ощущая, что тупею с каждой секундой этого безумного разговора.

- Осмелюсь предложить свою кандидатуру, ваше высочество, - Штольдер бухнулся на колено и зашарил по карманам, бормоча: “Ну где же оно… Сейчас… Подождите…”

Так, по всем признакам у Штольдера острый приступ деменции! Я вскочила, стрельнула взглядом в поисках выхода. Увы, наиболее удобный путь к отступлению пролегал как раз мимо барона. Было, правда, еще окно - огромное, почти в пол. Но третий этаж… 

Уже открыла рот, чтобы позвать Джиту, когда Штольдер с победным воплем: “Нашел!” извлек бархатную коробочку и распахнул ее жестом падишаха, раскрывающего двери в свою сокровищницу.

Внутри пряталось кольцо из белого золота с таким огромным бриллиантом, что он казался фальшивкой. 

Барон торжественно откашлялся и начал явно отрепетированную речь. 

- Ваше высочество… Нет, не так! Айрис! С первой же встречи я проникся к вам глубочайшим восхищением и любовью. За недели общения это чувство только крепло. Вы подобны драгоценному камню, - тут он нежно погладил бриллиант в кольце. - Так сделайте меня счастливейшим из смертных - согласитесь стать моей женой! Клянусь, что ни о чем так не мечтаю, как о том, чтобы укрыть, окружить вас заботой… 

Это было первое признание в моей жизни. И, честно говоря, не впечатлило. Словно за громкими словами не стояло ничего. 

Мне не нравилась эта поза, не нравилась речь и вульгарный бриллиант (хорошо живут сотрудники тайной канцелярии. Или Штольдер его на доходы с поместья купил?). От всего происходящего нестерпимо тянуло опереттой. 

Или проблема в том, что я не чувствовала к Штольдеру ничего? Даже Ракхэм вызывал более сильные, пусть и отрицательные эмоции. А барон… ну, он просто никакой. Взгляд скользил по нему, не желая задерживаться лишний раз. 

- Встаньте, барон. Вы не в себе. И украшение лучше уберите, не дай Трикс потеряете. У вас, должно быть, разыгралась горячка, я слышала, что она вызывает спутанность сознания и странные речи. Хотите, кликну целителя? - я сделала осторожный шажок в сторону выхода. 

- Нет, вы не поняли! - в глазах Штольдера вспыхнул маньячный блеск. Барон попытался завладеть моей рукой, чтобы напялить на нее кольцо и это стало последней каплей. Я с писком шарахнулась в сторону, снесла юбками горшок. Мясистый кактус, утыканный такими колючками, что их вполне можно было использовать для допроса с пристрастием, покачнулся и покатился, оставляя на паркете полумесяц слежавшейся землицы. 

Дверь распахнулась. Нагиня, со скимитаром в одной руке и метательным кинжалом в другой, заглянула внутрь, медленно обвела взглядом помещение. 

- Все в порядке, ваше высочество? - уточнила она. 

Хороший момент, чтобы сбежать. 

Я покосилась на несчастного барона и помотала головой.

- Да, все прекрасно. Подожди еще пять минут, мы уже заканчиваем. 

Не уйду, пока все не выясню.

- Оставить дверь открытой?

- Нет, у нас приватный разговор.

Появление телохранительницы сбило Штольдера с лирической ноты. Маньячный блеск в глазах погас, барон встал. Кольцо убирать не стал - устроил раскрытую коробочку на столе так, чтобы свет преломлялся в гранях камня.