— Может, и хватит, ты прав, — она пожимает плечами. Дракон машет лапой. — А то придет папочка, увидит меня тут пьяную, да еще с полуголым парнем. Накажет.

— Часто наказывает?

— Вообще нет. А лучше бы наказал! Так ему все равно, у него Андрей объект воспитания, а я так… Ни о чем. Могу пить, курить, колоться. Волосы красить в любой цвет.

— Хоть в фиолетовый? А мне нравится. Я когда тебя увидел, подумал — вот Мальвина. Девочка с голубыми волосами.

— Из сказки про Буратино? — Марго улыбается. Уже хорошо. И напиваться передумала.

— Да. Но это неправильная сказка. На самом деле мальчика звали Пиноккио. А с цветными волосами была фея. И…

— И она хотела забрать этого мальчика себе. А он сбежал и попал к злому рыбаку, потом еще в город дураков и в брюхо рыбы. И там встретил отца. Отец любил Пиноккио, потому что тот был его сыном. А не дочкой.

— Глупости! Он его просто любил. Без гендерных предпочтений.

— Может быть. У нищих нет предпочтений, — красивые губы Марго презрительно кривятся, но тут же и скорбно опускаются. — А у богатых — есть. В чьи-то крепкие руки надо передавать дело. И чтобы наследники были. Желательно тоже мальчики. Для продолжения рода.

Понимаю, что отвечать не надо, ни спорить, ни соглашаться. Сейчас Марго нужен рядом тот, кто выслушает. Волей случая этим человеком оказался я. Возможно, завтра эта избалованная девушка забудет, как меня зовут, но сегодня я ей нужен. Просто необходим. Именно в роли безмолвного слушателя. Ну и еще… чтобы быть вместе в том смысле. Я даже мысленно не произношу никаких грязных слов вроде “трахаться” или “перепихнуться”. Нет, понятно, что у нас с Марго не пейринг, но и не потрахушки. А что тогда? Может, завтра мы расстанемся и не встретимся больше. От этой мысли мне становится пусто внутри. Марго мне нравится. Или даже больше. Я влюбился?

— Съешь что-нибудь. Возьми сыр, — говорит она.

Тон приказательный. Я уже привык, не обращаю внимания. И сыр вкусный. Только сильно вонючий. Я такого никогда не ел.

— Нравится?

— Да. Хотя не очень похоже на сыр.

Она смеется.

— А ты запей вином, и сразу станет похоже.

Мне хочется взять ее за руку, но я не знаю, можно ли. Марго делает это сама. Перебирает мои пальцы. Прикрывает глаза.

— Ну?

— Что “ну”?

— Поцелуй меня. Как будто любишь.

“Почему как будто, — думаю я, — а вдруг люблю?”

И целую, как она просит.

Мы сидим на ковре и целуемся. Слышно, как идут часы и скулит во сне Черныш.

— Ты хороший! — Марго отстраняется резко, вырывается у меня из рук и по-собачьи на руках и коленях подбирается совсем близко к мышиному миру. — Смотри, они тут семьями живут. Большими. И комнаты разные. Вот библиотека. Там в шкафах крошечные книги, они как настоящие. Тут все как настоящее. Мебель, посуда. Разные лампы. Даже овощи в корзине на кухне. А в ванной мыло и полотенце. Все-все настоящее. Смотри, вот самый маленький мышонок. Его зовут Гас. Как того, из мультфильма про Золушку.

— Ты любишь мультфильмы?

— Да… По-моему ты уже спрашивал.

Я все-таки беру Марго за руку. Для этого мне тоже приходится подползти к мышиному дому. Перекатываюсь по ковру и оказываюсь рядом. Бедро Марго касается моего бока, а пальцы свободной руки зарываются в мои волосы. Марго прочесывает их пятерней от лба к затылку. Еще и еще. Оказывается, такие прикосновения меня заводят. Дыхание сбивается, я тяну девушку к себе, она ложится мне на грудь, чертит невидимые знаки у меня на животе, все больше возбуждая. При этом рассказывает ровным голосом.

— Жил был в Голландии маленький мышонок Гас. У него была семья и хороший дом в подполье. Но вот однажды Гассу надоело сидеть дома, он решил путешествовать и сбежал. — Марго приподнимается, достает из ближайшей комнаты дома мышку. И у меня на животе показывает, как Гас бежал. — Держи, будешь за него, — Марго сует Гасса мне в руку, а сама берет мышку побольше. — Ну что ты застыл? Беги! Ведь за Гасом погнался дядюшка Дэвид. Они бежали и бежали, пока не оказались в темном лесу. И когда Гас уже подумал, что все пропало, он увидел за деревьями дом. С множеством комнат. Тут бы хватило места всем, и не надо прятаться в подполье и бесконечно забиваться под веник. Можно жить свободно. Гулять, заниматься любимыми делами. А главное — семья. “Надо привести сюда всех” — сказал дядюшке Дэвиду Гас, и они побежали домой.