У меня и без подсказки руки и так тянутся к ее соскам.

Грудь у Марго маленькая, соски торчат, они твердые, как косточки вишни. Я сжимаю оба одновременно. Марго откидывает голову назад, цветные волосы перебрасываются с груди и плеча за спину девушки. Марго приподнимается и тут же опускается, вбирая меня. Огненный шар снова начинает свое движение под гору, набирает скорость и разгорается все ярче.

Я хочу притормозить, продлить это. Но не могу — Марго тесная. И мне с ней так хорошо. Я снова кончаю.

Марго склоняется и сама целует меня. Её волосы щекочут мне лицо и грудь. От этого выгибает, все еще слишком остро.

— У меня есть печенье и вино здесь припрятано, — шепчет Марго мне в губы.

Я не хочу отпускать ее. Только обнимать, обнимать и обнимать, чувствовать тепло гибкого тела и нежность кожи. Щекотку от волос. Но Марго отстраняется, встает и уходит.

Некоторое время я лежу один, размышляя, что это вообще было, и куда я вляпался. Вернее, на какой зыбкий путь ступил, так будет гораздо литературнее и красивее. Секс с такой клевой девушкой — это тебе не щенячья какашка. Но дальше-то что? Глаза у меня слипаются. Может, Марго и не вернется. Уйдет без предупреждения. Это в ее духе, наверно. Я ее мало знаю…

Тычок в бок пробуждает меня.

— Эй! Не спи! Давай устроим мышиный пикник.

— Что это значит?

— Слезай на ковер, — командует она.

— Тогда я оденусь…

Мне неловко сидеть перед ней голым. Чудно, только что, в кровати, я этого не стеснялся.

— Как хочешь.

Марго тоже накидывает рубашку от пижамы. Все ту же, с серебряным драконом. А на ковре перед мышиным домиком стоит поднос. Бутылка, фужеры, блюдо с сыром разных сортов, орешки, виноград. Вряд ли все это было припрятано тут.

— Да, — она прослеживает за моим удивленным взглядом. — Я сходила на кухню и сама все это взяла. И даже штопор. — Ударение на слово “сама” возводит действие в ранг подвига. Ну, понятно, так-то здесь хозяевам все подают. Сами они только приказывают. — Вино будешь открывать ты, — подтверждает мою новую теорию о жизни Ратманских Марго. — Любишь красное? — Звучит скорее безапелляционно, чем вопросительно.

С Андреем мы тоже пили красное. Вкусы брата и сестры похожи. Интересно, у всех близнецов так?

— Люблю.

— А меня?

— Странный вопрос.

— Почему странный? Мы только что переспали, и тебе понравилось.

— Тебя я хочу, — отвечаю честно. — Любовь — это другое. Надо знать друг друга. Понимать. Тебя я не понимаю. Но это же не важно в нашей ситуации?

Открываю бутылку, наполняю бокалы.

— Не важно… Но все-таки, вот ты говоришь “знать”. А как же внезапная страсть?

— Про это только в книгах пишут.

— Ладно. Давай выпьем за любовь с первого взгляда. А вдруг повезет?

И эти бокалы также издают хрустальное “дзын-н-нь”, и вино сладкое.

Мой взгляд скользит по комнатам мышиного домика. Марго тоже смотрит на него и почему-то грустно улыбается. Без мейкапа она совсем другая и по-настоящему красивая. А не как кукла вамп. Еще бы фиолетовую краску с волос смыть…

— Расскажи мне о них, — прошу я, кивая на домик.

— Они причина всех моих несчастий!

13. Глава 13. Про мышей

Марго молчит некоторое время, как будто вспоминает, или собирается с мыслями. Я ее не тороплю.

— Давай еще выпьем, — предлагает она. Я не очень хочу вина, но не отказываюсь. А Марго сразу выпивает весь бокал и протягивает мне. — Налей.

— Может, хватит? — Не знаю, как мне себя вести. С одной стороны мы с Марго уже… не совсем чужие. А с другой — это ее дом, и она может делать, что угодно. И насчет “не чужие” — тоже под вопросом. То, что между нами произошло, близостью не назовешь. Переспали, ну и что. Нет! Про Марго я так думать не хочу.