- Я не выйду за него, - сказала я, опередив Тиррея, который хотел говорить. – Вы смеётесь? На него даже смотреть противно, не то что идти замуж.

- Как будто у тебя есть выбор! – заорал вдруг Лавейн так, что я вздрогнула от неожиданности. – Как будто у тебя очередь из женихов! Тебе надо благодарить Тиррея и этого облез… уважаемого господина Кередига, что выйдешь замуж! Это хоть как-то поможет скрыть твой позор!

- Какой позор? Я не беременна, - быстро ответила я и схватилась за живот.

Не могу я быть беременной. Я всегда предохранялась, когда мы с Егором… Просто не могу!

- Ещё бы ты была беременной! – заорал Лавейн ещё громче. – Тогда я бы сам тебя придушил, вместе с твоим выродком!

На всякий случай я промолчала, пусть и звучало это ужасно обидно и оскорбительно. Но Тиррей остановил брата, вскинув руку, и Лавейн немного поутих.

- Послушай, - теперь заговорил Тиррей, и он, хотя бы, говорил более-менее спокойно, а не орал, как бешеный. – Выйти за Кередига – неплохой вариант. Так через год-два сплетни поутихнут. И твоё замужество – это основание для того, чтобы продлить срок по выплате штрафа. Отец не сможет быстро собрать такую сумму, а так мы скажем, что были большие расходы на свадьбу и для выплаты приданого...

- Сколько надо выплатить? – зачем-то спросила я, ведь у меня не было ни монетки, да и я представления не имела о ценах в этом книжном мире.

- Тысячу золотых, - Тиррей посмотрел на меня с насмешливой усталостью. – Довольна? Вот во сколько нам обошлась твоя безумная страсть. Но я надеюсь, ты сделала нужные выводы, и теперь будешь слушаться и вести себя разумно.

- Вас трое мужчин в семье, - возразила я, - вы не можете заработать денег на штраф?

Лавейн так и подскочил, будто сел ненароком на ежа.

- Заработать?! – заорал он ещё громче. – Какая умная! Меня из-за тебя лишили должности при дворе! И где я, по-твоему, должен зарабатывать? Идти в наёмники к саксам?! Или ехать в святую землю, проситься защищать святой престол? Ты совсем дура? – он сказал это грубо и смотрел на меня с ненавистью. – Отец стар, брат ранен, меня выгнали вон, как шелудивую собаку! Помолвка Тиррея с госпожой Бруной расторгнута. Если мы могли надеяться на выплату приданого со стороны господина Галахальта, то теперь – всё! Свадьбы не будет! И они даже не потрудились придумать какую-то вескую причину – просто отказали нам! Просто – отказали! Понимаешь ты это своей пустой головой, курица?!

- Лавейн, успокойся, - сказал Тиррей и поморщился, как от головной боли.

- Успокоиться? Советуешь мне успокоиться?! – теперь младший братишка орал уже, не переставая. – Ты не был там, в Камелоте! Над тобой не смеялись из-за дикой сестры! Все смеялись, к твоему сведению! Даже… даже госпожа Фенела смеялась, - тут губы у него задрожали, будто он собирался расплакаться, и стало видно, как он молод – совсем ещё мальчишка, пусть и ростом выше старшего брата. – Она… она сказала мне, что какова сестра, таков и брат, - тут Лавейн посмотрел на меня со злобой, - только и умеют, что клянчить любовь, а сами одеты, как деревенские простофили.

- Лавейн, успокойся, - повторил Тиррей. – Речь сейчас не об этом, - и он снова обратился ко мне: - Ты должна выйти замуж за господина Кередига, потому что он единственный, кто любезно согласился жениться на тебе, опозоренной девице. Если не хочешь замуж, могу предложить другой вариант…

- Какой? – спросила я осторожно.

- Уйдёшь в монастырь, - тут старший брат посмотрел мне прямо в глаза, и взгляд у него был жёсткий и холодный, и это было ещё страшнее, чем вопли младшенького. – К монахине не будет никаких претензий, и штраф простят. Будешь молиться о спасении душ его величества Артура и её величества Гвиневеры – это дороже, чем тысяча золотых. Если Кередиг так тебе немил, я готов пойти навстречу единственной сестре.