10. Глава 5

Какая доброта. Решил пожалеть единственную сестру. Сплавить в монастырь.

Монастырь?

В моем представлении сразу возникло что-то светлое, со звоном колоколов, возле луга или леса, с коровками на выпасе или с ульями… Может, не самый плохой вариант уйти в монастырь? Во всяком случае, замуж точно ни за кого не отдадут. Вот только какие у них тут монастыри? Я видела только современные, православные, которые в России – с коровками и пчелиными ульями. Монахини пекли хлеб для паломников, стряпали удивительно вкусные постные коврижки. Будет ли так в местных монастырях? Если уж аристократов тут кормят отвратительной овсянкой…

К тому же, если я попала в книжный мир и именно в этот замок, то вдруг смогу отправиться обратно тоже только отсюда? И вдруг мне не разрешат оставить книгу? Монахиням, кажется, не положены личные вещи… Тем более – светские книжки…

- Нет, в монастырь я тоже не хочу, - сказала я убеждённо. – Вообще, вам не кажется, что вы предлагаете какие-то решения… - я замялась, подыскивая нужное слово, потому что «безальтернативные» и «безвариантные» в этом языке просто не находились, - какие-то неподходящие решения? – это было не совсем точно, но ничего другого я придумать не смогла. – Почему бы нам не сосредоточиться на том, что есть? У нас города, земли… Можно, например, овец растить и шерсть продавать. Зачем же продавать меня?

Тут братья уставились на меня, одинаково вытаращив глаза.

- Продавать шерсть? – переспросил Лавейн, и у него даже дыхание перехватило. – Нам – продавать шерсть? Ты в своём уме? Мы – потомки Падарна Веледига! И нам – продавать шерсть, как каким-то грязным простолюдинам?! Она точно сошла с ума, - закончил он презрительно, обращаясь к старшему брату.

Тиррей ничего не сказал, но судя по взгляду, думал точно так же, как младший.

- Какая у тебя спесь, братик, - не удержалась я, хотя лучше было бы помолчать. – Сам плачешь, что тебя высмеяли за дырявые штаны, а боишься руки запачкать работой.

Штаны у Лавейна, и правда, были в заплатках. Одна красовалась на правом колене, вторая – на левой голени. Да и рубашечка на нём была заношенная. Конечно, на одежду смотрят только те, кому похвастаться больше нечем, но смешно строить из себя знатную особу, когда штраф заплатить нечем.

Лавейн поперхнулся и вынужден был прокашляться, прежде чем заговорил – бешеным шёпотом, сжимая кулаки, словно собирался наброситься на меня:

- Ты как со мной разговариваешь? Ты что себе позволяешь? Это всё из-за тебя…

- Из-за меня, не спорю, - быстренько перебила я его, понимая, что взяла неверный тон. – Но больше такого не повторится, обещаю. И теперь нам надо вместе подумать, как выплатить королевский штраф. Какой у нас, кстати, срок выплаты?

- Год, - ответил Тиррей коротко.

- Ну вот! Это же столько времени, - сказала я примирительно. – За год можно столько всего провернуть…

За год я постараюсь найти способ вернуться обратно, и разбирайтесь тут сами с последствиями глупостей, что натворила ваша сестрёнка.

Но Тиррей понял меня по-своему:

- Надеешься найти себе жениха вместо Кередига? – он насмешливо приподнял брови, а Лавйен фыркнул. – Или надеешься, что Ланселот тебя полюбит?

Лавейн фыркнул во второй раз.

- Кому он нужен, этот ваш Ланселот, - я немного приободрилась, что хоть один из братьев, вроде бы, готов был к здравым переговорам. – И кому нужны эти женихи? Мне и без них очень даже неплохо. Но у нас столько возможностей… Мы можем, например, солить и продавать рыбу. Или заняться сельским хозяйством. Или…

- Нам заниматься селским хозяйством? – Лавейн захлебнулся словами от возмущения. – Нам? Из-за тебя? Ты грешила, платить по счетам нам, да ещё и работать?! Над нами будут смеяться даже рыбы в Корнуольском заливе!