Альберт уже застёгивал куртку, как раздался стук в дверь. Похоже, странное нашествие детей переполошило весь дом..

Альберт открыл дверь. На пороге стояла Лина. На его вопрос, что она здесь делает, та только рассмеялась, заявила, что скоро в парке будут дети со всего города, схватила его за руку и потянула к лифту.

“Да я же сплю”, – догадался Альберт. И это легко проверить. Они зашли в кабинку лифта, и Альберт представил, как двери откроются и он шагнет прямо в парк, к кострам.

Двери лифта открылись, он сделал шаг вперёд.

Дети были везде. Часть из них сидела возле костров, часть купалась в реке, кто-то играл с белой пушистой собакой, такой огромной, что она больше походила на медведя. Но стоило им увидеть взрослых, смех тотчас смолк. Все они неподвижно замерли, и в первых лучах восходящего солнца Альберт увидел десятки детских глаз, сосредоточенно смотревших на него.

Потом в него полетел мелкий щебень. Острые речные камешки не причиняли боли, скорее ощущались, как лёгкое покалывание. Лина взяла его под руку и, потянув за собой, шепнула: “Пойдём, я покажу тебе кое-то”.

Разом исчезли и костры, и дети, и собака, и вот они с Линой уже стоят у какого-то дома на холме – дома, судя по всему, старинного, такие в Оресте уже давно не строят. Плющ густо увивал белые стены, захватывая и резную веранду, и медный флюгер в виде парусника. На лужайке цвели огромные розы, кроваво-красные, плотные как мясная нарезка.

“Смотри, какая красота...”, – прошептала Лина, увлекая его к небольшому пруду внизу холма. Они спустились к нему по скрипящей деревянной лестнице. Всё вокруг выглядело словно укутанным в кокон прозрачного тумана.

Пруд оказался неглубоким, и Альберт увидел снующих у самого дна мелких полупрозрачных рыбок. На тёплом камне дремала огромная водяная черепаха. Испугавшись Альберта, ярко-зелёная лягушка плюхнулась в воду и, отплыв подальше, возмущенно заквакала.

Лина склонилась к воде, набрала пригоршню – и вылила обратно, заворожённо глядя, как расходятся круги. На её ладонь села бабочка, и Лина, смеясь, проговорила: “Смотри, какая тут жизнь кипит!”.

Голубые бабочки порхали повсюду – огромные, похожие на ожившие цветы. Альберт видел почти таких же в Аппайях, но откуда они в Оресте?

– Это не пруд, если что. – Лина поднялась, отряхивая землю с колен. – Это ручей. Видишь, вон там он убегает под мост?

Альберт задумчиво кивнул – и медленно вошёл в воду, как был, в обуви и джинсах.

Сильное течение сразу же обвило его ноги тугими водяными лентами, увлекая за собой – вперёд, где горбатился ржавой спиной старый мост..

– Осторожно! – рассмеялась Лина. – Там водятся духи! Они питаются человеческими душами!

Но он уже не слушал её. Ручей, неглубокий по всей длине, спокойно провёл его под мостом и вдоль проржавевшей, местами погнутой уже ограды – а потом забурлил, пенясь множеством бурунов, забормотал что-то гневное, всё громче и громче.

...Что там Лина говорила про духов?

Альберт обернулся – и увидел женский силуэт в тени моста. Солнце уже взошло высоко и слепило глаза, но Альберт каким-то шестым чувством понял : это не Лина следует за ним сейчас, прячась от яркого утреннего света.

Миновав ещё один низкий мост, под который увлёк его ручей, Альберт благоразумно решил больше не оборачиваться. В конце концов, осталось всего несколько шагов – и вот он, выйдя из-под сырых камней и влажной духоты, опять вдохнул полной грудью. Альберт оказался на развилке, где два ручья сливались в полноводную речушку, которая, бурля, исчезала в мрачном туннеле.