Король живо оборачивается. Как подсолнух за солнцем. Создаётся впечатление, что он чего-то ждёт, а я, тупая, говорю, неправильные слова.

– А ты зачем приходил?

Он приподнимает брови. Смотрит на меня с покровительственной насмешкой. Я краснею – чувствую, как лицо и шею затапливает жар.

– Я в том смысле, что ты мог и не появляться. Не рассказывать мне сказки на ночь о Кракене. Раз никуда спешить не нужно, то зачем, Лео? Мог бы следить издалека, оберегая мой покой и сон.

– Мажорчика своего отвадь. Найди какой-нибудь предлог. Пусть не путается под ногами.

– И только ради этого? – я всё ещё не могу поверить, что Ландау ему как-то мешает – бред. Королю никогда и никто не мешает, если он идёт к цели.

Лео делает решительный шаг мне навстречу, удаляясь от окна. Снова поправляет мне волосы, как маленькой.

– С днём рождения тебя поздравить, глупая. Посмотреть на тебя, взрослую.

Он наклоняется, целует меня в щёку. Это… неожиданно. До взрыва в груди, до грохота сердца, что бьётся прямо в ушах. Я глохну. Слепну на миг от вспышки эмоций. А когда прихожу в себя, его уже нет. Есть лишь запах его одеколона – терпкий и мужской. Будоражащий такой.

Вот, наверное, почему мать шарила глазами по комнате, – как будто мне больше не о чем думать сейчас!

Она, наверное, тоже его учуяла – запах Короля. Хоть и шестое чувство тоже никто не отменял. У матери моей оно развито настолько сильно, что порой кажется: разговоры о третьем глазе не враньё. У моей, например, он точно существует.

Я бреду к окну, как старуха. Закрываю его, пытаясь не думать, как он там, мой Лео. Нужно было хоть телефон его взять. Так было бы спокойнее. Я бы точно знала, что он благополучно прошёл карниз и слез вниз.

Но, может, без телефона и лучше – нет соблазна позвонить и услышать его голос. С глухими нотками, низкий. Неповторимый голос Лео Короля.

Я раздеваюсь и натягиваю удобную пижаму с мишками. Падаю в постель. Кажется, ещё недавно мне хотелось спать. А сейчас сна ни в одном глазу. Зато есть воспоминания, что накатывают волнами, унося меня далеко-далеко. Так далеко, что мне кажется: я всё это придумала сама. Ничего не было. Есть только фантазии ненаписанной мной книги…

8. Глава 8

Таня

Прошлое. 10 лет назад

– Ты его попросила скрипку поднести, а он прикололся и сделал? А может, ты ему заплатила? – допытывается Марина. И каждый её вопрос – обидный. Настолько, что я готова зареветь.

Я так старалась, музыкалку пропустила, следила из-за каждого угла за Королём – и вот, пожалуйста: она мне не верит, хотя собственными глазами видела, как Король меня домой провожал.

Хотелось обозвать её дурой и ударить, но я сдержала слёзы, только носом мрачно шмыгнула.

– Не веришь – не надо.

И ещё много чего наговорить хотелось. Тоже обидного, злого. Бежать хотелось, что-то доказывать, прямо сейчас. Я даже развернулась и побежала. Так, что ветер в лицо. Мчалась раненой ланью, только небо колыхалось перед глазами – больше я ничего не видела.

Летела на набережную. Шум волн всегда меня успокаивал. Моё личное лекарство. Здесь хорошо  переживать всякие разные неприятности или обиды.

Осень. Промозгло и сыро. Природа хмурится – настроению моему под стать. Слушая шум моря, глотая прорвавшиеся на волю слёзы, я вдруг решила: больше не буду никому и ничего доказывать. Не буду больше выскакивать из шкуры, чтобы выиграть этот дурацкий спор. Я и так его почти выиграла, а мне не поверили. Ну и плевать. Подумаешь!

И как-то стало спокойно. Впервые за последние две недели. Будто камень с души упал.

Я вернулась к своей привычной жизни: школа, музыкалка, дом. Изредка – погулять с подругами во дворе. Точнее – с подругой. С Мариной я перестала разговаривать, хоть мы и таскались везде втроём. Она игнорировала меня, я – её. И никакие дипломатические переговоры, что вела Летка, не могли нас примирить.