– А коли не одобрят, нас с тобой отправят назад к людям? – счастливо оскалилась я, почуяв осторожный ветерок надежды.

– Нет, тогда нас отправят на нижний уровень Мрака. К проданным черным душам. И, поверь, то, что ты видишь сейчас, не идет ни в какое сравнение с тем, что можно встретить там, – мрачно пригрозил Володька, вынудив меня судорожно и гулко сглотнуть, что эхом разнеслось по помещению.

– Нет, ты подумай, какая акустика! – нервно икнула я. – Ты не думал тут хором руководить?

Демон мученически вздохнул, а после крепче сжал мою ладонь и вновь потянул за собой.

– Идем, нам нельзя задерживаться.

Видимо из врожденного чувства пунктуальности, демон шаг прибавил, отчего я уже откровенно бежала, едва успевая перебирать ногами, путаясь в подоле грязного и местами порванного сарафана. Когда я умудрилась мысленно припомнить и переврать все известные мне молитвы, которые, почему-то читались у меня в темпе частушек, дабы не расшибить лоб и не сломать ногу, мы вошли в небольшое, довольно освещенное помещение. Ну, как освещенное? Немногим лучше, чем коридор, но после той темени, мне почудилось, что я резко вышла на яркое солнышко. Оказалось не светило небесное, а всего один магический факел, который освещал значительно лучше лишь из-за того, что сама комнатка была относительно небольшой, а потолок ниже. И посреди пустой комнаты стояла полуразрушенная каменная арка, возле которой Володька и притормозил, наконец, отпустив мою руку.

Я осмотрелась в растерянности, но, сколько ни вглядывалась, не смогла найти ничего или кого, кто подходил бы под статус «Оракула». Потому решила, что эта арка – Оракул и есть.

Логично? Логично!

Мамочка всегда учила меня вежливости с незнакомыми мне людьми. Это после, если выяснится, что человек – гнилой, уже можно плеваться вместо приветствия. Может, даже в лицо, если бегаешь достаточно быстро. Но первое впечатление приличные девушки должны производить хорошее.

А тут натурально решалась моя судьба и возможность оказаться с заблудшими душами, если этой каменной развалюхе что-то не понравится.

Потому, недолго думая, я в пояс поклонилась арке и молвила:

– Здрав будь, Оракулушка! Не гневись и милостив будь! Сами мы не местные, но дурного не помышляем…

– Ты чего творишь? – осипшим голосом спросил меня демон, а я раздраженно отмахнулась от него и шикнула:

– Не мешай, я произвожу впечатление, – прошипела я демону раздраженно и вновь заулыбалась арке, собираясь согнуться в новом поклоне и не показывать, что при недавнем падении сильно ушибла копчик, и тот ныл от любой попытки нагнуться.

– Ага, впечатление сумасшедшей бабы, – поддакнул Володька. – Ты с кем говоришь, Дарина? – наклонился он ко мне, потому что меня, кажется, все же прихватило, и я, охнув, замерла в полусогнутом состоянии.

– К кому приволок, с тем и говорю, – психанула я, через силу и боль выпрямившись и недовольно насупилась на демона, потирая там, где болело. Копчик, то есть. – Не видишь, контакт налаживаю! Вы, милостивый, не серчайте, – заискивающе добавила я, покосившись на арку. – Бес попутал так ругаться. На самом деле, я – наимилейший души человек… в смысле ведьма… но так как сил почти нет, так что все больше человек, – немного путанно заверила я.

– Дарина, это – камень, – глубоко и устало вздохнув, заметил Володька.

– Ты подумай, какой разборчивый! – выразительно укорила я демона, решив за счет демона улучшить впечатление о сердобольной мне.. – Думаешь, у камней чувств не бывает?! Неважно из чего ты сделан, если сердце у тебя доброе и справедливое. Вот как у Оракула, все честь по чести, и невинных, пожалуй, и обижать за зря не станут… – льстила я напропалую, пока мужчина демонстративно насмехался надо мной.