Вот странность человеческая – Инесса стоит на краю Велмании и Велманией считается, как и Цитадель Магии на севере, откуда родом Ральер. Но отличаются обычаи, и совсем иначе блюдут традиции. Смотрящему, видно, пришлась по вкусу такая жизнь. Мне сперва показалось, что он трус. Но пошел за мной, ждал, искал, вытащил из реки. А боялся не за себя, за них боялся. За свою семью, за дом… Можно осуждать, да только я уже не торопилась. Сама пытаясь представить, что сделала бы я, будь на его месте.

– Пойдешь со Сворном. Никто тебя с ним не признает, да еще и в платье. А признает, отговоритесь.

– Мастер Ральер… – промямлила я. – А если с ним что случится?

– Он маг обученный, ничего с ним не случится. А случится, в Инессу его заберешь! И заступишься за него там перед матерью своей.

– Давно догадались?

– Как имя назвала, да за колдуна начала просить. Будто я не знаю, что в Инессе все люди либо хордримцы, а те своих баб дальше порога не пускают. Либо слуги, а те не бывают такими наглыми, как ты.

– Еще Милрадицы… – подсказала я.

– В Милрадицах твоих единицы оказываются. Ты дальше слушай. Пойдете на площадь. Сворн попробует веревку пережечь, да только если она от чар защищена, не знаю я, чего делать. Ясно?

– Ясно. Спасибо вам…

– Не помогал я тебе. А за спасение ты меня уже благодарила. И еще я ворона послал знакомцу одному. Успеет – поможет вам. Но может не успеть.

Коротая время до полудня, я помогла Карин перемыть посуду, нарезала зелени на окрошку, намяла лука для пирогов. Рвалась помочь с уборкой, но сердобольная хозяйка отправила меня к мужу:

– Ты деточка грамотная, знающая. Иди помоги старику, у него глаза уж не те, все слезятся к вечеру от мелких буковок.

Ральер меня также работой обделил, но гнать не стал. Даже что-то рассказывал вслух, пока я распутывала высохшие волосы костяным гребнем.

– Пишут, бабочки неизвестные капусту пожрали.

– Гусениц, наверно, имели в виду.

– По их словам, бабочки, выходит. «Дыры, якось кочан насквозь видать, а сама бабочка белая, крылья прозрачные… каждое с ладонь…»

– Детскую?

– А может, мужскую? – насмешливо сказал смотрящий. – Якось насквозь видать…

– И вы каждый день подобное читаете?

– Это еще что… Не самое скучное. Вот другое послушай: «Кошка та ночью в девицу обращается и приходит к мужам порядочным, дабы украсть честь семейную да счастье из дому увести. Видывали ту кошку в новолуние или перед грозой. Милостиво просим изгнать сию бесовку, никакого удержу нет. Жены села Бобряново». Что скажешь?

– Удержу у них на мужей нет. Или на расшалившееся воображение.

– Куда там бабочке капустоедке… Знаешь, как порой тоскливо бывает? Вспоминаю, как молодым по тракту шатался, подряжался воевать на корабли в Алак-Грионе. Геройствовал, мечом махал, чары были простыми, девки добрыми. А потом выйду в горницу, посмотрю, как Карин у печи хлопочет, как девочки шуршат: старшая младшую грамоте учит. Как сын заклинание за заклинанием осваивает, а потом бежит мне показывать. И знаю – не зря я здесь капустниц с кошками гоняю.

– Сколько вам лет, мастер?

– Любопытная до чего девка. Много. Больше человеческого века. Видать, нам, магам, всегда больше отпускают боги.

– Вы в них верите?

– Карин верит. А я… Я в нее верю. Плохо, Айрин, когда веры у человека нет.

– Папа! Смотри, что мы на берегу нашли! Красивый какой! – Младшая вбежала, неся в вытянутых руках кинжал. Витая рукоятка полыхала хищными красными огнями рубинов.

– Где нашли? – нахмурился смотрящий.

– Можно посмотреть? – Я вытянула руку, и девочка послушно вложила в нее оружие. Исток среагировал мгновенно, к кинжалу потянулась сила. Я инстинктивно разжала руку. Кинжал с глухим стуком упал на пол. – Накопитель.