Он медленно склоняет голову набок.

— Нет. Я просто знаю Фавьен.

Хочется выпалить: «Я не Фавьен». Но прикусываю язык. Неважно.

Мы стоим почти вплотную. Я ощущаю тепло его тела и злость — яркую, как вспышка. И ещё кое-что. Притяжение. Тонкое. Необъяснимое. Бешеное.

— Я заберу эту комнату, — говорю.

Он наклоняется ближе — слишком близко. Его дыхание щекочет кожу, а голос скользит по уху — низкий, ленивый, как прикосновение пальцев по горлу.

— Попробуйте. Я скучал по хорошей стычке. Надеюсь, вы не разочаруете.

Девочки, хочу познакомить вас с ещё одной историей нашего литмоба:

https://litnet.com/shrt/lsf6

22. 16. Перемирие не предусмотрено

Рик не ждёт ответа. Он подходит к соседней двери, полукруглой, с замысловатым узором.

Видимо, библиотека.

У стены сиротливо приткнулся мой чемодан, будто специально, чтобы подтвердить догадку.

Я вздыхаю. Понятно. В этой крепости, как и с её хранителем, ничего простого не будет.

Рик касается косяка. Его пальцы движутся с безупречной точностью. На дереве вспыхивает руна, серебристым пламенем расползаясь по поверхности.

— Библиотека, — говорит он, не глядя на меня. — Временно закрыта.

Я прищуриваюсь.

— Временно?

— Затопило, — отвечает он, как ни в чём не бывало.

— Затопило? — я делаю шаг ближе. — Мы на втором этаже, хранитель Рик. Вы хоть представляете, как вода должна себя вести, чтобы затопить второй этаж?

Он бросает на меня спокойный, чуть насмешливый взгляд.

— Вверх. — Он делает движение рукой, как будто это элементарно. — Есть такая магия. Если сильно постараться — затопить можно что угодно. Даже тронный зал. Даже чердак. Даже чужую гордость.

— Вы затопили библиотеку специально?

— Я? — он приподнимает бровь. — Лиора, вы переоцениваете мои способности.

— Значит, доступ туда запрещён?

— Пока не решим, что делать.

— Или пока я не уеду? — уточняю.

Рик склоняет голову набок. Его янтарные глаза как расплавленный металл, холодные и всё же обжигающие.

— Мне нравится ход ваших мыслей. Он вполне достоин библиотеки. Жаль, что она сейчас… недоступна.

Он подхватывает мой чемодан, и не дожидаясь реакции, уходит.

Я иду следом.

Не из покорности — из упрямства.

Из стремления разглядеть, что он прячет за вежливой маской, за янтарным взглядом и светом рун. Что в этом замке принадлежит ему, но должно принадлежать мне.

Мы поднимаемся на третий этаж. Здесь темнее, прохладнее. Потолок чуть ниже, воздух тоньше, как будто он разрежен магией. Пахнет медью.

— Эти помещения больше не используются, — сообщает Рик.

Он ведёт меня мимо комнаты с выгравированным символом глаза.

— Обсерватория, — добавляет он. — Она ещё функционирует. Правда в некоторых частях купола трещины. Но вы, насколько мне известно, не астроном.

Не отвечаю. Он прав. Я не астроном. Я — хозяйка.

Он поворачивает налево, в крыло, куда почти не добирается свет. Пол здесь скрипит, а стены покрыты тонкой сетью трещин.

— Ваши покои — здесь, — бросает Рик и, открыв дверь, аккуратно ставит чемодан у стены.

Я делаю шаг внутрь и замираю.

Запах сырости ударяет в лицо.

Комната узкая, с низким потолком. Одинокое окно смотрит прямо на серую каменную стену. В углу облезшие обои, на полу вздувшийся ковёр, в щели тихо колышется паутина.

— Вы серьёзно? Это же худшие покои в замке. — Я почти бросаюсь к двери, готовая вылететь отсюда. Но останавливаюсь. Он ждёт моей капитуляции — а я не умею проигрывать.

— Зато здесь прекрасная акустика, — говорит Рик.

— Простите?

— Видите арку у потолка? Звук будет мягко отражаться. Если вы решите петь, читать заклинания… или устраивать скандалы, — он бросает на меня косой взгляд, — вы будете звучать весьма внушительно.