Я сказала ему, что не люблю его. А он говорит мне такие слова.

— Эйгиль, а ты меня любишь? Правда любишь? Или…

— Люблю.

— Тогда и я тебя полюблю. Научусь. Слышишь? Научусь! Я бы очень хотела полюбить тебя.

Эйгиль молча меня слушал. Он ничего больше не говорил, только безмолвно соглашался. Мы просто стояли в темноте у забора и хранили тишину, будто сейчас это была самая главная вещь.

Похрустывая каменной крошкой, я шла по пыльной обочине и вглядывалась в ночное небо. Звезды сегодня сияли слишком ярко. 

Наверное, подруги уже давно хватились меня. Может даже ищут.

Но в деревне было по-прежнему тихо.

Значит, не ищут. 

Эрна всем успела разболтать о моем "богатстве" и настроить других девочек против меня. Я была уверена в этом. Может, они и рады, что я ушла? Не буду отваживать их женихов…

Тихий рык отвлек меня от невеселых мыслей. 

Сначала я не поверила своим ушам.

Но очередное жадное, хриплое рычание раздалось совсем близко. Оно было предупреждающе осторожным. Словно зверь не хотел меня пугать. Но сама мысль о том, что позади меня стоит волк и скалится на меня своей пастью с острыми клыками, доводила до безумия.

Замерев на месте, безвольно опустила руки, боясь лишний раз пошевелится.

Это точно волк! Не пёс… домашнее животное так рычать не будет.

Сглотнув ставшую вязкой слюну, склонила голову и плавно обернулась.

Посреди дороги, едва ли не в центре деревни, стоял мой преследователь: белый волк. Он был громадным! Едва ли мне не по грудь. Зверь и вправду рычал, но не скалился, лишь морщился и внимательно разглядывал меня. Взгляд его голубых глаз казался мне прекрасным. Страшно прекрасным! Завораживающим, чарующим.

Будто подчиняясь чьей-то воле, я сделала шаг вперёд. 

Пыль лёгкой взвесью поднялась расплывчатым облаком под моими ногами. Опускаясь на колени, безмолвно наблюдала за приближающимся ко мне волком.

Шершавый язык коснулся моей щеки, и я вздрогнула. Волк терпеливо облизывал мое лицо, довольно щурясь. А увидев листья люпина за лямкой моего сарафана, так и вовсе ткнул тёплым, немного колючим лбом в мою шею. 

Ластился зверь недолго.

Лизнув напоследок мой нос, стремительно скрылся в темноте, оставив после себя странный запах на лице и пыльный след на дороге.

Оцепенение спало, когда я поняла, что едва ли не лежу в пыли, нежно сжимая в руках листья люпина. 

Утирая лицо, думала что у Хорка и Эйгиля появился новый соперник. И люди не ровня зверю. Но сильнее всего меня беспокоили те чувства, что я сейчас испытывала. Словно на меня навели дурман. Я смотрела вдаль и ничего не видела. 

Страх вернулся липкой волной и подстегнул меня так, что до дома Аси я бежала сломя голову и не разбирая дороги. Сердце билось с такой силой, что каждый вдох казался последним.

Девичьи голоса звонко раздавались в доме, когда я, лохматая и раскрасневшаяся от бега, забежала в сени. Немного отдышавшись и пригладив волосы, осторожно зашла в комнату.

Воровато озираясь, села на лавку и выдохнула. Эрна ехидно посматривала на меня, но говорить ничего не стала.

— Хорошо подышала? — Ася рассмеялась, думая, что я красная от смущения.

— Хорошо…

— Это и видно! — Эрна не удержалась и попыталась меня поддеть. Вздернув нос, брезгливо отвернулась. Что она подумала, и так понятно: обжималась с кем-то.

Знала бы она, с кем!

Протяжный волчий вой затушил разговоры. Подруги замолчали, опасливо переглядываясь. Вой был каким-то печальным, грустным, от него щемило сердце, а на глаза наворачивались слёзы.

Но только для меня.

— Не повезло кому-то, — Эрна хмыкнула и приосанилась. — Волку в зубы попало: считай — пропало.