И после этого он надеется, что я забуду о потайной комнате? Нет бы сказать — кладовая. Я бы сразу потеряла к ней интерес. А так только разжёг моё любопытство, и придётся мне бедной маяться, гадая, что же это за секретный чуланчик такой.

Но войти туда — не войду. Мы заключили сделку, и не знаю, как высший, а я намерена выполнить свою часть.

— Разумеется, ваша светлость, — потупив взгляд, изобразила книксен.

Кивнув в знак прощания, его светлость ретировался в кабинет, а я отправилась знакомиться с изнемогающей от любопытства экономкой.

Ею оказалась миниатюрная, сухощавая старушка в строгом платье и крахмальном чепце. Когда я вошла, она коротала время за чаепитием и пролистыванием газеты.

— Ну наконец-то! — Заслышав шаги, пожилая дама тут же резво подскочила со своего места и поспешила ко мне. — Я так рада познакомиться с вами, Ивушка. Садитесь, милая, да, пожалуйста, вот сюда.

Я не сумела подавить в себе дрожь, услышав имя, давным-давно позабытое, похороненное вместе с прошлой жизнью, а сейчас произнесённое таким ласковым голосом. Позволила подвести себя к столу, накрытому белоснежной скатертью, расшитой алыми цветами. Руки у миссис Кук были маленькие, с тоненькими пальчиками, покрытые густой сеточкой морщин и пигментными пятнышками. Но такими тёплыми и каким-то… домашними, что ли, которых было так приятно касаться.

Да и сама женщина излучала искреннее радушие. Свет и ласку. Я предполагала, что экономка окажется под стать Маэжи: холодная и молчаливая. Даже странно, что в доме Грэйва нашлось место такому вот божьему одуванчику с открытой душой.

— Вы так и не попробовали моё лимонное суфле, дорогая, — с улыбкой произнесла женщина. — Хотите кусочек?

— С удовольствием, — улыбнулась ей в ответ.

Вскоре миссис Кук болтала со мной, как со старой знакомой. Было видно, как сильно бедняжка истосковалась по общению; общению с человеком, способным слушать и поддерживать разговор. Маэжи на эту роль явно не годилась.

От миссис Кук я узнала, что его светлость унаследовал от отца не только силу и острый, пытливый ум, но и титул герцога Уайнрайта, а также немалое состояние. Правда, Эшерли не любил, когда его величали, как батюшку. Вернее, это его бесило.

— Потому все и обращаются к нему по фамилии, — доверительно сообщила экономка, подливая мне ароматного чая. — Теперь вы тоже предупреждены и не допустите ошибки.

Миссис Кук не пожелала уточнять, почему его светлость так остро реагирует на отцовский титул, которым, по идее, должен гордиться. Но у меня сложилось впечатление, что отношения покойного лорда Уайнрайта с сыном были непростыми.

Хотя если Грэйв пошёл в отца, то в этом нет ничего удивительного. Людям с такими характерами обычно сложно находить общий язык.

Закончив петь дифирамбы своему любимцу, миссис Кук переключилась на меня: начала расспрашивать о пансионе, о жизни воспитанниц, вчерашнем приёме и о многом, многом другом.

Выходила я из кухни со слегка гудящей головой и острым желанием остаться в одиночестве.

По дороге к себе решила заглянуть в библиотеку, на дверь которой указывал мне Грэйв, оценить литературный вкус его светлости. А заодно подыскать что-нибудь для себя. Надеюсь, помимо философских трактатов и скучных талмудов про магию там отыщется хоть пара-тройка интересных романов.

Пока поднималась по лестнице, услышала стук дверного молотка. Но спуститься и открыть не успела. В холл вплыла Маэжи.

А спустя пару секунд я почувствовала, как в жилах стынет кровь и сердце заходится в бешеном ритме.

— Добрый день. Могу я увидеться с мисс Фелтон?