Оценив наш заказ, я аппетитно сглотнула и подвинула к себе самое соблазнительное блюдо.

— Итак, откровенность?— непринужденно продолжил Марк, приступая к обеду, и вдруг лукаво прищурился.— А тот разговор, который состоялся у нас в «Мао», к какому типу ты отнесешь?

— К откровенному, разумеется. Но без дружбы,— усмехнулась, облизывая соус с овоща.

— Откровенные беседы ведут любовники, дружеские — друзья. Какой у нас сейчас разговор?— продолжая есть, поинтересовался Марк.

— Откровенно-дружеский,— ответила не раздумывая и на секунду замерла, осознав щекотливость ситуации.— Я имела в виду, мы разговариваем откровенно, ведь так?

Марк согласно кивнул, но как-то медленно, вкушая основную интригу своей уловки.

— Но мы и друзья? Ты ведь принял мое дружественное обращение и предложил его сам.

Он молчал и некоторое время внимательно рассматривал меня, а потом тихо сказал:

— Кира, нельзя об одном говорить, как землянка, а о другом — как тэсанийка. Ты либо здесь, либо там…

Его слова окончательно смутили, но я упорно делала вид, что не понимаю, о чем он толкует, сосредоточенно нарезая свой овощ на кусочки.

— Но не стану тебя смущать,— наконец произнес он и беззвучно рассмеялся.

«Конечно, он прекрасно знает, что я не такая глупая или наивная, какой хочу показаться, и понимает, что догадываюсь о его осведомленности. Но чего он хочет? Пошутить? Смутить? Или заявить о своих намерениях? Тогда уж воспользовался бы моментом и сказал все прямо. Ведь я бы не сочла это оскорблением».

— Я, конечно, здесь,— призналась, обдумав его последние слова,— но мысленно все еще там. Нельзя в один миг и даже добровольно соединить два таких разных мира.

— Но не такие уж мы и разные. Аналитические способности у тебя неплохие. Почему ты их не используешь?

— Ох, благодарю!— ответила шутливо-сердито.— Неплохие — это весьма лестный комплимент.

Марк только рассмеялся.

— Мои аналитические способности говорят, что все дело в эмоциях. Здесь они словно проснулись все разом и затмевают рассудок. Я не могу рационализировать их. Наверное, это не в моей природе, как и не в природе всего человечества.

— Да, импульсы и инстинкты земляне неспособны контролировать.

Я только скептически сдвинула брови и бросила в Марка синюю ягоду из своей тарелки. Его реакция была мгновенной: ягода оказалась в его ладони, и он усмешкой закинул ее в рот.

Я смотрела на него и радовалась, что сейчас это был единственный тэсаниец, который понимал меня настолько хорошо и адекватно реагировал на все, что вряд ли кто еще мог бы быть ко мне так близок. Возможно, это единственный почти человек, которого увижу в своей жизни.

Я ела и рассматривала его глаза, черты лица, руки, длинные красивые пальцы — шикарный мужчина! И он рассматривал меня в ответ. Молчание между нами продолжалось достаточно долго, чтобы испытать неловкость, если бы я чувствовала его чужим, но ее не было. В этом уютном зеленом уголке, так похожем на беседку где-нибудь на побережье Крыма, я чувствовала себя хоть и не дома, но спокойно. Казалось, могу задать ему миллион вопросов, и он ответит на каждый.

— По глазам вижу, что у тебя много вопросов?— первым нарушил молчание Марк.

— Зачем вам ментальное сканирование, если вы все видите по глазам?— усмехнулась и, сняв босоножки, подобрала ноги на диван.— Да, ты прав. Ты обещал рассказать про моих родителей.

— Обещал.

— Ты провел там еще пару месяцев после отправки меня на Тэсанию, так?

— Я был на орбите, заканчивал процесс передачи данных и начинал процедуру предадаптации перед возвращением…