— Пряталась, — сухо бросил Трой и сел так, чтобы видеть его руки.

Тварь свернулась клубком у него на коленях, почти полностью забравшись под шкуру — наружу торчал только любопытный нос, — и Хайред подумал, что взрослому дракону, наверное, холод не так страшен. В конце концов, тот мог изрыгать огонь. И кстати об этом…

— Когда он начнет палить огнем во все, что нужно и не нужно? — задал он очередной вопрос.

— Когда прибудем на место, — туманно ответил Трой, разливая горячую густую ройчу по подготовленной посуде. Тварь немедленно бросилась к своей миске, но Трой мягко оттолкнул ее рукой. — Скажи, что горячее, — попросил он Хайреда.

“Нельзя! — коротко озвучил тот. — Фу!”

Тварь недоуменно оглянулась. Хайред хотел было проигнорировать этот взгляд, но сообразил, что вслед за ним начнутся вопросы, и поспешил опередить их, не желая слышать ненавистный голос в голове:

“Горячее. Больно будет. Жди! Остынет — будешь есть”.

Он выпалил все это скороговоркой и напрягся, ожидая-таки услышать ответ.

И тот, разумеется, последовал.

Горячее? Больно?

Драконыш отвернулся от миски и, помедлив, залез обратно под шкуру.

Горячее, Хайред?

Переспросил он, не понимая сказанное слово, и, не дождавшись ответа, начал повторять его на все лады.

Горячее? Горячее. Горячее. Горячее… Больно. Остынет. Жди. Горячее. Горячее!

Не выдержав, Хайред зарычал и схватился за виски. Тварь на мгновение умолк и выглянул из густого меха, а Трой встревоженно дернулся.

— Вот, смотри! — Хайред схватил миску и пихнул ее дракону в морду. — Жжется! Больно! — он швырнул миску обратно на землю и потряс руками. — Горячо!

Тварь некоторое время переводил взгляд с Хайреда на дымящуюся ройчу и обратно, а потом подполз поближе и очень осторожно тронул миску лапой. Щелкнул челюстями, отскочил прочь и громко застрекотал.

Горячее, Хайред! Больно!

Теперь его мысли звучали радостно.

— Да хакл тебя задери! — прорычал Хайред с досадой. — Умолкни!

К его удивлению, Тварь послушался. Захлопнул пасть, зарылся в шкуру и затих, источая умиротворение с явственной ноткой гордости.

— Что он теперь сказал? — Трой дотянулся до миски и поставил ее на обледенелый камень.

Хайред неопределенно дернул плечами, не желая пересказывать их тупейший диалог.

— Насколько хорошо он будет понимать речь? — ответил он вопросом на вопрос.

Прежде чем ответить, Трой смерил его долгим взглядом.

— Настолько хорошо, насколько ты его научишь, — он протянул ему дымящуюся чашку и сел на край шкуры. — Разум дракона способен на многое, но чрезвычайно зависим от своего Всадника.

— Я НЕ хаклов Всадник! — бросил Хайред резко, но чашку взял.

Тварь снова высунул нос, принюхиваясь, но, видя, что Хайред не спешит пить, успокоился.

— Можешь называть себя как угодно, — Трой пожал плечами, грея руки о горячие бока чашки. — Сути это не изменит.

Хайред едва не зарычал, но мысленно вынужден был признать, что тот прав. Если ты охотишься, ты Охотник, если выращиваешь балабан, ты Раститель, ну а если за каким-то хаклом болтаешь с драконом, который считает тебя папочкой, ты Всадник, нравится тебе или нет.

— Мне нужно, чтобы он слушался! — прорычал Хайред, стараясь скрыть досаду.

— Он станет слушать тебя лишь в одном случае, — Трой посмотрел ему прямо в глаза. — В том же самом, в каком тебя станет слушать взрослый мужчина из твоего клана: если будет уважать и любить. Продолжишь звать его Тварью и орать — на помощь можешь не надеяться.

Хайред стиснул зубы.

— Я знаю, что ты пытаешься сделать! — прошипел он. — Можешь не стараться! Ты не заставишь меня воспитывать это отродье так, как хочется тебе!