— Ты один из нас, — сказал он, наконец. — В этом нет сомнений.

— Почему же вы не признали меня раньше? — вдруг спросил Локвин, хотя и не собирался этого делать.

Ёсиго одарил его долгим, усталым взглядом, потом тяжело вздохнул.

— Не потому, что считал тебя слабым и недостойным… Власть над кланом может показаться даром, благом. Я испил её и знаю, как она пьянит. Но ты не должен забывать, что это — величайшее испытание. Ноша, от которой нельзя отказаться. Я видел, как умерли все мои братья. Как болезнь унесла сестру. Ни один из моих детей не прожил дольше двух дней. Мне не хотелось, чтобы последний из нашего рода страдал так же, как я. Но судьбу, должно быть, не обмануть. Теперь ты здесь…

Он умолк, отступил на несколько шагов и вскоре скрылся среди многочисленных духов. Локвин потерял его из виду и понял, что его посвящение подошло к концу.

***

Один за другим маги опускались на колени, низко кланялись и произносили слова клятвы на верность. Даже Герсай был вынужден сделать это вместе со всеми.

— Владыка, — произнёс он очень тихо, но его слова всё же каким-то образом сумели распространиться по всему залу и ещё долго эхом отдавались от стен.

— Защитник, — вторил ему Кайгоэ, гораздо более громко и радостно.

— Учитель, — произнёс Тииро Ук — третий советник клана.

Все остальные тоже называли его определёнными титулами и выражали свою радость от того, что теперь жизнь их клана продолжится, как и раньше.

Гросентар Муннар быстрым, отточенным движением извлёк свой длинный, тонкий меч из ножен и положил его к ногам Локвина.

— Я клянусь, что, если вы дадите мне ещё один шанс служить роду Имаро, то я сначала умру сам, и только потом позволю погибнуть вам.

Локвин вовсе не знал этого воина, но почему-то почувствовал в его словах неподдельную искренность и благосклонно кивнул. Суровое лицо гросентара мгновенно просветлело. Казалось, не было для него сейчас большего счастья, и быть не могло.

Сам же Локвин чувствовал внутри себя странную, ни с чем не сравнимую лёгкость. Он удивлялся тому, почему его ноги ещё не оторвались от холодного, каменного пола. Гравитация, как и другие законы физики теперь для него — ничто.

Энергия, которую он никогда в себе не ощущал, вдруг разом обрушилась на него. Стены зала гудели, иероглифы мерцали, сила и мудрость бессчётного количества поколений рода Имаро теперь принадлежала ему одному.

Это пьянило, туманило голову сильнее, чем любой алкоголь. Локвин чувствовал, что может всё, абсолютно всё, без какого-либо исключения. Что для него теперь опасности? Враги? Он сметёт их со своего пути, уничтожит любого глупца, который дерзнёт угрожать ему или клану.

Ему и правда показалось, что пятки на пару сантиметров воспарили над землёй, а может, это было правдой. В любом случае, никто не обратил на это никакого внимания. Все заворожённо смотрели только в его глаза, которые сейчас светились столь ярко, что становилось страшно.

— Клянусь своим мечом, что держу в руках, — неожиданно для самого себя проговорил Локвин, голосом властным и сильным. Кто-то из Безымянных, словно только этого и ждавший, тут же вложил ему в ладонь рукоять меча. — Клянусь, своей силой, что наполняет меня. Клянусь кровью, что течёт по моим венам…

Слова сами приходили к нему. Быть может, кто-то беззвучно нашёптывал их. А может, голосом Локвина сейчас говорили все его предки. Теперь он понял их слова. Они вовсе не прогоняли его тогда, в первые секунды, а приветствовали, как своего.

«Я не подведу вас», — мысленно добавил он, и огонь в его глазах погас.