— Только не говорите мне, — зло просопел Тристан, — что этот мелкий клоп жив!

— Отчего бы ему умереть, — снова усмехнулась женщина. — Это же не просто юродивый нищий, который с перепуга ударил копьем главу Ордена инквизиторов.

— Просто, не просто!.. — взорвался Тристан. — Как имя этой мелкой твари?

— Ну, Тристан Пилигрим! А еще королевский сын! Вы настолько не интересовались шутами? Это же Трехногий Жак Кожаное лицо! Его Величество Темный Король Негодяев, — угодливо подсказала герцогиня. — Свидетель и виновник вашего поражения. Он был вхож во все богатые дома благодаря своей уродливой внешности, и тогда уж верховодил над темными магами и некромантами. И пока с него никто Черной короны не снял. Это он пожаловал мне титул Черной Герцогини.

— И вы согласились.

Его слова прозвучали как обвинение, и женщина гордо вздернула голову.

— Согласилась, конечно. А вы бы отказались иметь в руках возможность усмирять все отребья этого города? Я присматриваю за поданными Жака и решаю их споры, пока он предается веселой и беспечной жизни. По возможности, я делаю это бескровно. Но, кажется, ему наскучило мирное течение жизни, и он решил немного развлечься, внеся хаоса, смертей и крови в повседневность…

— Дьявол его отымей правым рогом через зад! Королей развелось больше, чем блох на бродячей собаке!

— Инквизитор, как вы выражаетесь?! При даме!

— Пойдите вы к черту с вашими нежными чувствами! Почему Генрих не придавит эту мелкую падаль?! Это уродец творит черт знает что, раздает титулы, убивает ради развлечения людей! Ему давно пора повиснуть в клетке, улыбаясь всем ветрам и солнцу!

— Вот мы и подошли к сути вопроса, — спокойно ответила герцогиня. — Тот удар, инквизитор… он сделал Короля Негодяев неуловимым. Все-таки, почти ритуал. Все-таки, копье инквизитора. Все-таки, глава Ордена и Король Негодяев. Жак невероятно уродлив, стар, горбат, и кроме всего прочего, у него три ноги. Но вот чудо — этого никто не замечает. Только вы можете его опознать, мой милый Тристан. Ну, и успокоить, наверное, вернув ему старый должок.

— О-о-о, — провыл Тристан злобно, — это с удовольствием! Этого уродца я узнаю из тысячи!

— Очень на это надеюсь, — холодно ответила герцогиня. — Не то выживший из ума старикашка отравит жизнь всем.

— А демон?

— А что демон? Он, судя по всему, метит на мое место. Он хотел вывести из игры вас, чтобы вы не вмешались в смену власти, а потом, когда вы спохватились бы, было б уже очень и очень поздно…

— Отчего же вы не убили его, — кровожадно поинтересовался Тристан, — как только заподозрили неладное? Кажется, моя версия с любовником оправдывает себя?

— Не будьте так ревнивы, господин инквизитор! — вздохнула герцогиня. — Проклятое человеколюбие…

***

— Вся эта история, — заметил Тристан, — здорово смахивает на смену власти. Вы, Ваше Высочество, хотите примерить корону трехногого гаденыша? Я, конечно, буду рад нанизать его на меч, и поджарить, как поросенка, с яблоком во рту в вашем же камине. Но…

— Не нужно думать обо мне так дурно, — огрызнулась женщина. — Вы не знаете порядка наследования этого титула! Я не стану королевой по наследству, если вы на это намекаете. Корону Его Величества можно только взять силой — или получить из его рук, но не унаследовать. Тьма укажет, кто достоин, но не трехногий шут. Так что нет, мои помыслы бескорыстны.

— За что же Тьма сочла его достойным, если даже вы отзываетесь о нем с пренебрежением?

— За вас, инквизитор. За вас. Тьма любит вас.

— Странная любовь, — Тристан нахмурил брови. «Тьма любит вас» — эти слова тяжелой каплей упали в омут его памяти, всколыхнули ее, словно темный сонный пруд. Кто-то так уже говорил, но давно. Или память крепко уснула. Но как бы Тристан ни старался, он не смог припомнить, кто так сказал. — Если за мое убийство Тьма раздает высокие титулы и могущество.