Я тогда опешила, но грубить не стала. Мать Никиты редко бывала в нашей жизни, что до брака, что после. Так что ее странное напутствие я с трудом, но пропустила мимо ушей.

Я бы еще поняла, если бы она просто сказала мне что-то в духе про хранительницу очага. Но нет, она же начала с «голой и босой меня», что, кстати, неправда. Я зарабатывала всегда, вплоть до декрета.

Который, оказывается, был планом моего мужа, чтобы сделать меня, как он сам сказал «слабой».

Обидно так, что хочется реветь. Но он не дождется от меня и слезинки!

Как только Никита уходит в душ, я хватаю под мышку ноутбук и достаю из пачки муки телефон. Я-то, наивная, думала, что он будет его искать и трясти меня как боксерскую грушу.

Ведь из спальни он меня выставил, чтобы найти доказательства и удалить фотографии.

Но нет, я недооценила своего пока еще мужа.

Со дна взяли и постучали, ведь, оказывается, в планах Никиты было элементарно надавать мне тумаков, чтобы не рыпалась. И как я понимаю, любовную жизнь на стороне он заканчивать не собирается.

Да что там. Он даже не стал оправдываться за свою измену, а просто закрыл мне рот, планируя дальше заниматься сексом на стороне с кем попало.

Я отдаю себе отчет в том, что если я сейчас уйду, то начнется война. Грязная, полная клеветы и прочих гадостей — что логично, ведь мой муж вовсе не принц.

Он узурпатор, поверивший в себя.

Но ничего. Кто-то должен «поправить» ему корону. И пусть это буду я.

Стоя на пороге в верхней одежде, я нахожу в телефоне поросшую пылью и паутинами переписку со свекровью и сразу же отправляю ей все фотографии ее идеального сына с голыми ягодицами в руках.

К мини-юбкам у нее особая ненависть, так что думаю, ей понравится.

Зная нрав Валенты Андреевной, какое-то время она будет методично выедать мозг Никиты ложечкой, что даст мне время сориентироваться в ситуации.

Нажимаю кнопку отправить и выхожу из квартиры, тут же мысленно завываю от негодования!

Мы недавно установили сигнализацию, которая издает короткий звуковой сигнал, когда двери открываются.

И только что писк датчиков оповести Никиту, что я ушла.

Прыгаю в лифт, чтобы быстрее добраться до первого этажа, и дрожащими пальцами вызываю себе такси. Адрес вбиваю другой, чтобы Быков не проследил за мной. Пройду пару улиц, ничего страшного

Только двери лифта распахиваются, и я уже собираюсь выходить, как буквально лбами сталкиваюсь с…

— Дарья?! — свекровь, держащая в руках два пакета, доверху заполненных контейнерами для еды, смотрит на меня как на седьмое чудо света. — А ты куда намылилась из дома вон в такое время? Никита там голодный сидит, Алинку нянчит небось, а ты, не успел муж-трудяга, вернуться с поездки, бегом за порог?

Валентина Андреевна заходит в лифт, перегораживая мне дорогу собой и кульками.

— Я как знала, ей-богу! Хорошо, что наготовила сыну еды. Нажми на кнопку! — командует она, опустив на пол лифта тяжелые пакеты. Судя по звуку, там еще и кастрюля имеется. — Чего встала как истукан? Жми давай, поехали домой. Я тебя красавицу-лентяйку никуда на ночь глядя не пущу. Я не Никита, меня не проведешь.

— Как же вы мне надоели, — сквозь зубы говорю я, глядя на нее пронизывающим взглядом.

— Это ты мне сейчас? — усмехается она звонким высмеивающим гоготом. — Я Никитке пожалуюсь, поняла? Свинья неблагодарная.

— Вперед и с песней, — я тоже усмехаюсь. — А свинья — это ваш сынок. Кстати, вы телефон свой, как давно проверяли, Валентина Андреевна?

— А тебе какое дело, Дарья? Я что перед тобой отчитываться должна? Не смеши!

— Значит, давно, — подытоживаю я удовлетворенно. — Будет время — гляньте, а я ухожу.